Читать «Концерт в криминальной оправе» онлайн - страница 57
Марк Фурман
— На все ушло еще пара часов, — продолжил средь наступившего молчания Юрий Николаевич. — Мы порядком промерзли и, отогревшись в бронетранспортере, не забыли помянуть и безызвестного солдата, покоящегося в вечной мерзлоте тундры.
На обратном пути, под подогретое красное сухое вино, в бронетранспортере завязался спор о том, как сибирский кедр попал в эту суровую точку земли. Тон задала женщина. «Доцент Наталья», как шутливо называл ее Вышеславский, раскрасневшаяся после приготовленного ею глинтвейна, начала со стихов Лермонтова:
— А дальше не очень и помню, — смутилась Фролова. — Потом Михаил Юрьевич пишет об утесе и прекрасной пальме в пустыне…
— Ну, положим, здесь нет ни утеса, ни пальмы, — заметил Поспелов, уже «положивший глаз» на стройную блондинку. — А фантазии вам, Наталья Юрьевна, не занимать. Хотя криминалистика наука точная, но ваш поэтический вкус одобряю.
— Причем здесь криминалистика? — возразил выпивший сотку захваченного мной спирта, порядком потрудившийся Барсуков. — Просто кому-то из охотников, может родом из Сибири, захотелось проделать опыт — посадить в тундре дерево. Вот кедр и прижился.
— Именно над могилой? — не без иронии перебила его Наталья. — Вот теперь уже точно по Александру Сергеевичу:
Высказал мнение и профессор:
— А ведь, пожалуй, верно, доцент Наталья говорит, вдумайтесь в эти строки: — Я памятник себе воздвиг… Есть здесь нечто, близкое к истине. Наш безызвестный солдат возможно был родом из Сибири… И вот получает посылку из дома, в ней кедровые орешки. В бою парень погиб, его захоронили. А как тело начало спустя годы разлагаться и отходить к Богу, появилось и необходимое для орешка тепло. Он дал росток, тот, пробив слой мерзлоты, устремился к солнцу. Так юноша-солдат себе и воздвиг памятник. Приблизительный возраст дерева мы определим, думаю, что эта версия более близка к истине.
— Помнится, дискутировать с Вышеславским никто не стал. Уж очень эта необычная, возможно, и реальная версия, всем пришлась по душе.
Юрий Николаевич взял в руки рюмку и спросил: — Ну, как сюжетец для рассказа? Выпьем же за того неизвестного солдата и воздвигнутый ему самим Господом памятник.
После тоста первым встал профессор Плаксин, за ним поднялись остальные. Так, стоя, и выпили по последней. В комнате на минуту воцарилась тишина. Я обнял Юру Гусева, благодаря его за щедрый подарок, и мы с Лопатиным молча вышли из гостиничного номера на одиннадцатом этаже.
Тот самый дуэльный…
Человек редкой профессии эксперт-криминалист Евгений Решетняк собрался в отпуск. Он знал, что время для отпуска выбрал не совсем подходящее. Все отпущенные сроки уже прошли, и начальник отдела подполковник Ковальский еще в ноябре дважды напоминал об этом. В декабре еженедельные оперативки по понедельникам Ковальский стал заканчивать приблизительно такими словами: «Скоро хлопот прибавится. Георгия Михайловича отзывают на учебу, а Евгений Васильевич у нас еще не отдыхал. Так что придется попотеть».
