Читать «Моя жизнь с Гертрудой Стайн» онлайн - страница 169

«Несомненно», — сказал я, хотя в тот момент целиком еще не понимал, что Элис имела в виду: она предполагала, что препятствует не простой интрижке, а супружеству, которое наверняка окажется кратковременным. У Хемингуэя либо не хватило смелости рассказать об этом, либо это была не та история, которую он смог бы должным образом изложить. Но присутствие серьезной страсти в рассказанной им истории — необходимая ее часть и это оправдывает всплеск сквернословия Элис, в противном случае не внушающий доверия. «У меня слабость к Хемингуэю», — признавалась Гертруда, обрамляя свои слова в мягком и вежливом стиле времен своей юности. Этот факт подкрепляется в ужасном конце этой романтической истории, который Стайн поведала Джо Бэрри, а он опубликовал, не излагая предысторию. После войны, после освобождения Ритца, в котором участвовал Хемингуэй, когда Стайн вернулась из своего убежища в департаменте Эн, он внезапно возник на пороге ее дома и сказал: «Привет, Гертруда, я стар и богат. Давай прекратим драться». На это Стайн ответила: «Я еще не стара и уже не буду богата. Давай продолжим драться». «А когда вспоминаю всех мужей Мейбл Додж, — думаю, я была права».

Я не был готов к такой фразе совершенно, голова моя была не в состоянии воспринять это. Но Элис действительно сумела избавиться от Мейбл Додж и держаться от нее на расстоянии. Она была удовлетворена, когда Мейбл, наконец, благодаря разрешению Конгресса смогла выйти замуж за индейца в резервации, и не расстроилась, когда Мейбл умерла. Как ухитрились бы жить вместе Гертруда Стайн и Мейбл Додж, даже на короткий срок, не могу вообразить, но для Элис такая ситуация, кажется, представлялась вполне вероятной. Такие смелые и решительные заявления, временами довольно новые в наших разговорах, начинали меня утомлять, как и вопрос, почему она их высказывает и почему ей так важно быть правой. Возможно, такие уверения делались на тот случай, если я доживу до того времени, когда решусь написать о ней — аналогично тому, как я написал о Гертруде, но в ту минуту даже мысль о необходимости написать простую открытку была изнурительной. Быть всегда правым есть весьма старое и традиционное пристрастие французов, не очень присущее католицизму. Так предположительно и в еврействе, и хотя у Элис такого поначалу не наблюдалось, она пыталась привить себе эту привычку. Гертруда как-то заметила ей: «Ты всегда хочешь быть правой. Не устаешь от этого?» По всей видимости нет, и стремление оказаться правой беспокоило ее, наверное, больше, нежели желание быть праведной — по понятиям той религии, на которой, как я полагаю, основывалась ее вера. Я не был в ясном состоянии ума и отбросил все эти вопросы.