Читать «Фашизм. Тоталитарное государство» онлайн - страница 205

Это естественно. С отделением от государства фашистская партия теряет самые важные рычаги поддержания единства в своих рядах — возможность раздавать государственные посты, полновластие в аппарате насилия и прежде всего в органах государственной безопасности, с помощью которых партийное руководство уничтожало всяких фракционеров в своих рядах.

Говоря о внутренней жизни фашистских партий, мы отметили как характерную особенность отсутствие каких бы то ни было внутрипартийных различий и течений. Обычно фашистская партия едина и монолитна, как казарма. Руководство командует, рядовые исполняют. Высшим проявлением «демократизма» в фашистской партии является иноформирование руководством первичных организаций о мотивах того или иного политического поворота. Однако, если вдруг объявятся фракционеры, «инакомыслящие», партийное руководство, которое одновременно является и правительством, немедленно уничтожает их с помощью государственного террористического аппарата. Иными словами, партийное руководство, овладевшее с помощью партии всем государством, подчиняет себе посредством государственных органов насилия всю членскую массу, превращая ее в послушный механизм.

В свое время руководство Фаланги осуществляло эту работу через партийную (фалангистскую) милицию и карательные взводы, которые находились на полном государственном обеспечении. Потеряв власть над государством, Фаланга лишилась средств на содержание своего террористического аппарата. Она уже не в состоянии раздавать места, пособия, пенсии, поддерживать широкую и надежную социальную базу". Впервые Фаланга оказывается в положении обыкновенной политической партии, вынужденной решать свои внутренние противоречия в открытых публичных спорах и дискуссиях. Партия, лишенная преимуществ и привилегий власти, вынужденно переходит в оппозицию к государству, дабы сохранить себя в качестве политической силы. Находившая ранее социальную опору в государстве или, вернее, посредством государства (раздача служебных мест, привилегий и т.д.), теперь она может рассчитывать только на массы, настроенные враждебно по отношению к официальной власти. Но, чтобы найти в них свою социальную опору, она должна в той или иной степени стать выразительницей их антигосударственных настроений, т.е. открыто перейти в оппозицию. Таков путь Фаланги — из монопольно правящей государством партии она превращается в оппозиционную.

«Определенная часть фалангистской иерархии, пишет Хосе Гарсиа, — сотрудничая раньше с франкизмом, отошла от режима и перешла в оппозицию. «Массы» фалангистской партии пассивно следили за дракой в верхах. «Массы» симпатизировали тем, кто переходил в оппозицию. Так большинство фалангистов оказались в конечном итоге противниками франкистской диктатуры, сторонниками «обновления», «преобразования», «либерализации», замены франкизма другим режимом, который отвечал бы «интересам нации». Подобная Фаланга стала не нужна генералу Франко, и он без особых сожалений расстался с ней» (20—436 и 437).