Читать «Фельдмаршал Кутозов. Мифы и факты» онлайн - страница 111

Вместе с армией уходили и жители города. Ростопчин еще 30 августа сообщал в Петербург: «Женщины, купцы и ученая тварь едут из Москвы». Теперь же несметные толпы беженцев запрудили «всю дорогу от Москвы до Владимира». Как и солдаты, горожане оставляли Москву с плачем — «просто стон стоял в народе». Уходили почти все: из 275 547 жителей осталось в городе чуть больше 6 тыс..

Не успели русские со слезами горечи выйти из Москвы через Рязанскую заставу в сторону Боровского перевоза, как со стороны Арбата в нее вступили французы — тоже со слезами, но от радости. Вся армия завоевателей, «хлопая в ладоши, повторяла с восторгом: „Москва! Москва!“ — как моряки кричат: „Земля! Земля!“ в конце долгого и трудного плавания». Сам Наполеон, въехав со свитой к 14 часам 2 сентября на Поклонную гору и увидев всю распахнувшуюся перед ним Москву, не мог сдержать торжествующего возгласа: «Вот, наконец, этот знаменитый город!» — а его маршалы, «опьяненные энтузиазмом славы», бросились к нему с поздравлениями. В следующий час адъютанты принесли императору весть, казавшуюся невероятной, дикой: Москва пуста! Наполеон подумал даже (и сказал об этом свите), что «может быть, московские жители не знают, как надо сдаваться?».

Столиц, в которые входили победителями войска Наполеона, было полтора десятка: Берлин и Вена, Рим и Варшава, Венеция и Неаполь, Милан и Флоренция, Мадрид и Лиссабон, Амстердам и Триест, Каир и Яффа. Везде были депутации, ключи и церемонии сдачи городов, любопытствующее многолюдье. Теперь впервые Наполеон вступал в столицу, покинутую жителями. Он проехал от Дорогомиловской заставы через весь Арбат до Кремля, «не увидя ни единого почти жителя» (те, кто остался, попрятались). «И некому было слушать нашу музыку, игравшую „Победа за нами!“», — досадовал бравый сержант А.-Ж. Бургонь.

Впрочем, утешились завоеватели тут же. Они обнаружили в Москве огромные запасы товаров и продовольствия: «сахарные заводы, особые склады съестных припасов <…>, калужскую муку, водку и вино со всей страны, суконные, полотняные и меховые магазины» и пр… То, что сулил им Наполеон перед Бородинской битвой («изобилие, хорошие зимние квартиры»), стало явью. Казалось, Наполеон «совершил кампанию с успехом, какого только мог желать». Он знал, что падение Москвы эхом отзовется во всем мире как еще одна, может быть самая главная, его победа.

Но едва успев разместиться и возрадоваться богатствам Москвы, французы подверглись в буквальном смысле испытанию огнем — в тот же день, 2 сентября, начался грандиозный московский пожар, который бушевал непрерывно целую неделю, до 8-го.