Читать «Даша Светлова» онлайн - страница 12

Кстати, о носах. Это, без сомнения, самый наглый орган человеческого тела, совершенно не по праву занимающий самое видное место на нашем лице. Он сидит глупым, мясистым наростом на самом припеке. Он лупится от жары, краснеет от слез, от ветра, от алкоголя, от мороза, покрывается то угрями, то веснушками. Я не видел носа, который украшал бы человеческое лицо.

И тем не менее я — да не только я, но всякий здравомыслящий и беспристрастный человек — должен признать, что нос Д. С. Светловой украшает ее. Больше того, он красив сам по себе. У него благородный хрящ и строго вырезанные ноздри. Он — продолжение гладкого чудесного лба.

Однако оставим нос и, бегло коснувшись неширокого, но чистого лба, вознесемся к вершинам прически — этому высочайшему произведению нежного искусства пленять. О тайна прически! Она вечна, покуда живет на земле вечная нелысеющая женщина. Золотые змеи клубятся над пылающим челом, подобные змеям Медузы-Горгоны. Ты каменеешь от одного брошенного на них взгляда. И тогда они вдруг, укрощенные, ложатся гладкими ниспадающими к ушам скатами и свешиваются литым узлом к изнемогающему от их тяжести затылку.

Их хочется распустить, раскидать по плечам, по спине, бросить потоком к коленям. А потом… потом вам захочется собрать их, вновь уложить узлом на затылке. Но это невозможно. Этот ржаной поток послушен только одной паре рук. В целом мире существует только одна пара рук, которая может овладеть ими и одним небрежным движением уложить их в таинственный ореол.

Она почти не взглянет на них. Она только приподымет локти; она вознесет к небу их нежные округлости и бессознательно исказнит случайного свидетеля этого общедоступного и вечного таинства. Ах, эти руки — длинные, крупные, белые. Глядя на них, я впервые понял, что руки созданы для того, чтобы осязать мир.

Боже мой, что значат мои несчастные пятипалые растопырки, годные только на то, чтобы прятать их в перчатки! Руки, которые делают только то, что делают, — еще не руки. Это просто конечности, телесные рычаги, механизмы. Руки должны нечто выражать.

У нее они выражают нечто. Это нечто — она сама. Прекрасней этого ничего нельзя придумать. У нее удивительная способность выражать себя в каждом движении, и оно не придумано, это движение, даже не обдумано, оно непосредственно: за ним следует она сама, вся целиком.

Мне становится теперь понятным выражение «отдать руку и сердце». В нем нет ничего фигурального. Отдать руку — значит отдать все, отдать палец, даже ноготь — значит отдать все. В каждой своей частице — вы вся целиком, Дашенька. Вы дышите всем существом, думаете всем существом, двигаетесь всем существом. У вас нет походки, нет этого тягостного чередования переступающих конечностей.

Вы надвигаетесь как буря. И вы поете, ударяя каблучками по клавишам лестничных ступеней. Я слышу из своей комнаты эту торжествующую трель восхождения, и каждый день она неповторимо нова. Ты входишь в мир, как в первый день его рождения. Ты стоишь на пороге, своей квартиры, как у ворот волшебного царства. Примуса умолкают потрясенные. Дом вздрагивает. Твоя высокая грудь наполняется взволнованным дыханием.