Читать «Перепутаны наши следы (сборник)» онлайн - страница 41
Наталья Симонова
– Да нет, пап! – рассмеялась Катя. – Это я – мама! У меня дочка родилась!
– Господи, Катюша, уже! Ну поздравляю!
Катя радостно поделилась сведениями о параметрах новорожденной, сообщила, что уже принесли кормить и она сейчас дала девочке грудь и потому говорит так тихо и осторожно.
– Катя, Катюш, – взмолился Иван, – а ты поднеси к ней трубку-то, а?
– Пап, ну ты что, она же ест! – хихикала Катя над непонятливостью отца. – Куда я ей поднесу-то?
– Все равно, дочка, – настаивал Иван. – Все равно, мне очень нужно. Поднеси, пусть хоть прочмокает, хоть покряхтит. Послушать хочу.
– Пап, да послушаешь еще, – сердилась уже Катя. – Ну я боюсь ее потревожить! Пап, ну я ж сама с ней только еще несколько часов знакома, только присматриваюсь. – Катя умиленно смеялась, как видно, любуясь дочерью. – Да, да, моя лялечка… Вот как мы, вот… – засюсюкала, обращаясь к дочери.
– Чего она там? – поинтересовался отец.
– Теряет грудь и головкой трясет, ищет, – смеялась Катя. – Кряхтит… А головка такая замшевая, па-апа-а! Я даже не думала, что они такие сладкие!
– А то! – подтвердил отец. – Ну ты все-таки поднеси к ней трубку, Катенька, сделай, как я прошу!
– О господи! – взвыла дочь. – Ну что ты хочешь услышать?
– Да хоть что-нибудь! – воскликнул отец с отчаянием, непонятным Кате.
– Ой, боже мой, ну что за капризы! – прибавила она ворчливо. И вдруг испугалась: – Папа, а что с мамой?
– Потом, Катюш, все потом. Ты только поднеси ребенку трубку, очень нужно.
– Ладно, я сейчас ее разверну немножко…
Иван замер и вскоре услышал в трубке жалобное кряхтение, ойканье и бормотание Кати где-то на заднем плане и потом жалобный младенческий плач, скорее мяуканье новорожденной девочки.
– Анечка, Анечка, ты слышишь? – кричащим шепотом зачастил Иван, придвигаясь вместе с трубкой к самому лицу лежащей без сознания жены. – У нас внучечка родилась! Здоровенькая, красивая, три шестьсот! Слышишь, это она голосок подает, слышишь? Ты теперь бабушка! – Он еще поближе придвинул трубку к уху Ани. – Ты слышишь, Анечка, слышишь нашу маленькую?
Ему показалось, что Аня сглотнула. Он отпрянул, всмотрелся в жену. Движение горла повторилось. Померещилось еще и шевеление пальца. Иван закричал, призывая врача, и бросился из палаты. К нему уже спешили медсестра и доктор.
– Она шевелится! Она двигается! – кричал Иван. – Горлом! Глотает… И палец!
Врач ворвался в палату, склонился над пациенткой.
– Аня, вы слышите меня? Аня!
Больная опять дрогнула пальцем.
Раздался звук рингтона, врач гневно обернулся на Ивана, и тот заметил, что сжимает в руках звонящий телефон.
– Выйдите из реанимации! – резко приказал доктор. Иван подчинился.
Звонила Катя. Она уже успокоила дочь, которую снова кормила, и не могла понять, что там происходит у родителей.
– Папа, я ужасно тревожусь. Объясни мне, что с мамой. Не может она мне так долго не звонить. И даже сейчас… – Катя заплакала.
– Не плачь, не плачь, дочка, – заволновался отец. – Тебе нельзя, молоко пропадет.
– Но ты объясни мне толком – что с мамой? Она… жива?.. – Катя зарыдала.
– Жива, жива, Катенька. Просто больна. Но сейчас уже лучше, ее лечат. Сейчас улучшение. Катенька, я как раз в больнице, побегу сейчас к ней, а телефон придется выключить, нельзя тут. Но ты не волнуйся. Я тебе вечером позвоню.
