Читать «Буря (сборник)» онлайн - страница 179

Мысль о Фаворе подтолкнула к дальнейшим размышлениям. Если всё в мире связано и нет ничего случайного, для чего тут оказался я, и не просто, а ещё с таким трудом преодолев затяжной подъём? Судя по тому, какое количество времени требовалось, чтобы без помех добраться до стены, расстояние от центра Пекина не превышало и шестидесяти километров, стало быть, уже с этой стороны стены когда-то начиналась наша территория, до нынешней границы которой было почти полтора часа лёту. Выходит, по хребту этих гор когда-то проходила граница двух совершенно полярных миров: созерцательного – и практического; совершенно не привязанного ни к чему земному, саморазрушающегося и, невзирая ни на какие призывы, вымирающего – и живущего, практически, одним земным, даже с каким-то наслаждением въедающегося в эту землю, интенсивно развивающегося и, несмотря ни на какие запреты, обильно плодящегося. Даже при наличии железного порядка и строгих законов это непрестанное движение представлялось каким-то древним, едва организованным хаосом. И, может быть, я для того тут и оказался, чтобы ощутить могущественное и устрашающее дыхание этого едва организованного древнего хаоса, для усмирения даже самого незначительного волнения которого на площади Тяньаньмэнь потребовались танки, а что будет, «когда закончится нефть и выкурим газ?»

Свету я с самого утра не видел. Может быть, они сидели где-то позади нас и даже не выходили вместе со всеми из автобуса. Собственно, и не искал. Незачем да и поздно было искать. И только вертелось назойливо в голове, пока мы снимали друг друга с дочерью на стене, это странное сочетание пришедших вчера на ум слов: Света, свет. Какая-то заключалась в этом сочетание мысль, которую я всё никак не мог понять.

Спускались вниз в два параллельно движущихся состава. Сиденья стыковали под уклоном штук по пятнадцать или двадцать. На переднем сидел управляющий скоростью катящегося самоходом под гору поезда китаец. Всё было до того примитивно, а стало быть так жутко, что стоило двинуться нашему поезду под гору, как поднялся пронзительный женский визг. Не скажу, чтобы дух захватывало от скольжения под гору, как бывало в детстве при катании на салазках, но всё-таки это было движение, сопровождаемое ужасным скрипом, дрожанием и качанием на поворотах. Спуск был подобным извивающемуся вдоль крутой горы серпантину. С другой стороны зияла пропасть. Мы летели, держась за накинутый через голову обруч, накреняясь то в одну, то в другую сторону, как в слаломе, пока с какою-то даже озорною лихостью не вылетели на нижнюю площадку. Также на ходу, с помощью обслуги, поднялись с сидений и, глупо улыбаясь от пережитого приключения, двинулись на выход.