Читать «От ГУЛАГа до Кремля. Как работала охрана НКВД-КГБ» онлайн - страница 10

Несмотря на это мне приходилось иногда становиться на защиту своих соотечественников. Националистический душок бывало проявлялся у министра, и мне приходилось втихую прибегать к помощи первого секретаря ЦК Латвии Я.Э. Калнберзина, который был настоящим интернационалистом и меня всегда поддерживал.

Летом 1946 года состоялся Пленум ЦК ВКП (б) Латвии, на котором стоял один вопрос: «О политическом положении в республике». Я был на этом пленуме по гостевому билету. Открывал пленум второй секретарь ЦК Латвии и. К. Лебедев. В президиуме сидели секретарь по идеологии А.Я. Пельше, представитель ЦК ВКП (б) Н.Н. Шаталин и от НКВД СССР Бабкин. Тогда во всех прибалтийских республиках были постоянные представители Центра.

Доклад делал Калнберзин. Подводя итоги года, прожитого после Победы над фашизмом, докладчик наряду с положительными результатами в работе партийных и советских органов подверг критике ряд серьезных недостатков, допущенных работниками партийных и советских организаций, указал на недостаточную борьбу с профашистским националистическим подпольем. Критика была объективной.

После перерыва начались прения по докладу. Выступления в основном проходили в духе доклада и дополнялись деловыми предложениями. Слово предоставляется министру просвещения Латвии (фамилии, к сожалению, не помню), и он вдруг обрушивает целый поток клеветы и помоев на Советский и особенно русский народ, на засилье русских в Латвии и утрату традиций латышского народа.

Этот министр, член ЦК ВКП (б) Латвии, произнес обвинительную речь как прокурор. Это была речь в злобном антисоветском духе, в ярко выраженном националистическом стиле. Видимо, он ее заранее основательно готовил и не один. Вот основные тезисы его выступления.

«В партийных и советских учреждениях вытесняется латышский язык и внедряется русский, все делопроизводство ведется только на русском языке». Это была ложь и клевета, так как в республиканских учреждениях делопроизводство было смешанным, но в основном латышским. В уездах все делопроизводство шло только на латышском языке.

Далее. «Русские не хотят изучать латышский язык». И здесь — только доля правды, потому что мы изучали его, общаясь с латышами постоянно. Это я знаю по собственному опыту, так как четыре года каждый день разговаривал с латышами и знал разговорную речь. Больше мне было не надо, я не собирался оставаться там на всю жизнь. Вообще языки прибалтов и скандинавов не очень популярны на международном фоне, хотя не спорю, каждому дорог свой язык. В латышских школах дети учились на родном языке, театры работали и ставили спектакли на латышском, кинотеатры — тоже. Мы с большим удовольствием посещали латышские музеи. Никто и никогда не посягал на культурные ценности латышского народа. Министру образования это было хорошо известно.