Читать «Страшная тайна Ивана Грозного. Русский Ирод» онлайн - страница 2

Из темноты угла выплыл малознакомый силуэт, хотелось спросить: «Кто ты?» — но, сделав усилие, Иван вспомнил сам — митрополит Даниил!

   — Это ты, святой отец? Ты меня крестил. Знал ли, что я не царский сын, или то всё ложь бесчестная?

Митрополит склонил голову:

   — Ни к чему ворошить... Кто правду знает, тех давно на свете нет. Только твоя мать и знала. Ни к чему поминать...

Иван взъярился:

   — Ни к чему, говоришь?! Георгия Тишенкова, этого разбойника Кудеяра, мне всю жизнь поминали! И материнскую любовь к Ивану Телепнёву тоже! Тётка Ефросинья только и ждала, чтобы объявить, что не я, а её Владимир законный наследник!

Царь закашлялся, зайдясь беззвучным криком. Окружавшие не слышали ни его слов, ни ответов тени митрополита Даниила, потому с ужасом смотрели на начавшего синеть Ивана. Кто-то побежал за лекарем, кто-то за розовой водой...

За 55 лет до этого

РОЖДЕНИЕ ПРОКЛЯТОГО НАСЛЕДНИКА

его ты хочешь? — Старица выглядела усталой, — ей, видно, надоели расспросы и выведывания. Соломония была очень умна и хорошо понимала, чего ради приехала к ней новая княгиня. А Елена сама не знала, как спросить про тайное. В Москве ходили упорные слухи, что старица Софья в монастыре сына родила, мол, потому и не хотела добром постриг принимать, что уже была тяжёлой. А куда тот сын девался?

Старица в чёрном одеянии и возрастом Елене в матери годится, а рядом не поставить, куда как хороша. Её красота не такая, как у Глинской, с Елены смой все её румяна да белила, насурьмленые брови сотри, и поблекнет красавица, а Соломония и в годах немалых, и живёт затворницей, но румянец свой на щеках, даром что чёрным платом прикрывается. И брови вразлёт, подрисовывать не надо. Только грусть в глазах неизбывная, но грусть эта притягивает. Телепнёв невольно залюбовался; заметь это Елена, было бы несдобровать, но та видела только ненавистную соперницу, про которую все углы во дворце и улицы в Москве то и дело напоминали!

   — Ты... сына родила?..

Глаза Соломонии насмешливо сверкнули, она вдруг... расхохоталась прямо в лицо Елене:

   — И ты родишь. Да только такого сына, у которого руки по локоть в крови будут! Которого не я одна, вся Русь проклянёт на веки вечные!

Княгиня отшатнулась, в ужасе раскрыв глаза, замахала руками:

   — Что говоришь-то?!

Старица продолжала смеяться:

   — А мой сын твоему всю его проклятую жизнь покоя не даст!

Елена выскочила из кельи так, точно за ней гналась нечистая сила. Следом бросился Телепнёв. Едва сумев догнать княгиню на выходе из монастырского дома, он потянул её в сторону, шепча с присвистом:

   — Куда ты, не туда же... Задним двором надо, чтоб не заметили...

Елена опомнилась, надвинула тёмный плат пониже и поспешила в небольшой каптан, дожидавшийся прямо у заднего крыльца. Всё это молча, но тяжело дыша от ужаса услышанного. Она даже не оглянулась на стены монастыря, когда выезжали из ворот, и почти до самого Владимира молчала.

Молчал и Телепнёв. Он хорошо понимал, что, если только Елена не сумеет сдержать себя при князе и хоть единым словом проговорится о том, что была у старицы Софии, ему не миновать беды. Великий князь за потворство такой поездке по голове не погладит, скорее её будет не сносить. Но что он мог? Возражать княгине или поведать о её неожиданной просьбе Василию? Князь суров, не посмотрит на то, что сам Телепнёв ни при чём. Но и помогать Елене сейчас ох как опасно.