Читать «Гармонист» онлайн - страница 20

Но новый гость, рывком раскрывший дверь и на мгновенье остановившийся на пороге, сразу привлек к себе внимание Покойника и Степаниды.

— Баев! — радостно крикнул Покойник. — Ишь, молодчага, тово... Сыпь сюды!

— Сергуша! — вспыхнула Степанида и мигом очутилась возле нового гостя. — Миленький!

Ннкон рванул гармонь, меха развернулись до отказу, веселая частушка мельчайшей дробью рассыпалась над радостными восклицаниями.

Вошедший быстро взглянул на Никона и насмешливо крикнул:

— Обожди, скрипун! Струмент попортишь!

Гнев и смущение горячей кровью прилили к щекам Никона. Но его смятение стало почти непереносимым, когда он услыхал ворчливый и укоризненный возглас Покойника.

— Брось, тово... не мешай!.. Племяш любезный, тово... пришел, а ты...

Вокруг новопришедшего началась веселая возня. Его усаживали за стол на почетное место, за ним ухаживали. Степанида притащила ему свежую закуску, Покойник налил ему большой стакан водки и, умильно заглядывая в глаза, упрашивал выпить.

Гость весело посматривал на окружающих и принимал ухаживанье за собою, как должное и как привычное.

Хмуро наблюдая за переполохом, который поднял своим приходом этот незнакомый человек, Никон тихонько отодвинулся в сторону и осторожно положил возле себя гармонь. Ему захотелось уйти отсюда, где его перестали замечать.

Но гость выпил пару стаканчиков вина, отказался от дальнейшего угощенья и закурил. Тогда Степанида, сияя радостными глазами, наклонилась к нему и певуче попросила:

— Сергуша! сыграй! Сыграй, миленький!

Гость лукаво взглянул на Никона:

— Можно, товарищек, твою гармонию взять? Мне за своей неохота на квартиру итти.

— Дай ему сыграть! — подскочила Степанида к Никону и, не дожидаясь его ответа, схватила гармонь.

Никон удивленно и нерешительно пробормотал:

— Бери...

Гость с улыбкой взял гармонь. И Никон, тревожно наблюдавший за ним, сразу почувствовал, что этот человек, которого Покойник назвал Баевым, а Степанида ласково — Сергушей, знает, видать, толк в инструментах.

Баев на вытянутых руках приподнял гармонь почти к самому лицу, растянул меха как-то щегольски, красивым веером, лениво перебрал пальцами лады и обронил, как бы в задумчивости и что-то вспоминая, несколько песенных отрывков. Потом сел, поставил гармонь на свои колени и заиграл.

И как только заиграл он, в избе стало тихо.

Тревога наползала на Никона. Он услыхал мастерскую игру. Он почувствовал, что этот незнакомый, неведомо откуда появившийся человек, играет несравненно лучше его, Никона. Он вкусил горькую и незабываемую отраву зависти...

Баев играл незнакомую Никону грустно-насмешливую песню. Легко и свободно преодолевал он всякие трудности: пальцы его мелькали в быстрых движениях, бегали проворно и с изумительной легкостью по ладам. Раздвигая меха, он придавал звукам то трепетную и тонкую нежность, то неожиданную и потрясающую силу. И лицо его, по мере того, как он играл, менялось: то было оно улыбающимся и тихая ласковость блуждала на нем, то хмурилось и темнело.

Украдкой оглянувшись, Никон заметил, что Баева все слушают, затаив дыхание. Гости отодвинулись от вина и от закусок и на их лицах плавали растерянные улыбки. Степанида прижалась поближе к музыканту, сложила безвольно на колени свои толстые руки и, полуоткрыв рот, заглядывала на Баева преданными глазами. Покойник нахмурился и уставился пустыми глазами в темный угол избы.