Читать «Голубой cвет» онлайн - страница 35

Пауза.

И я должна была это признать. Я была восхищена вами. Я находила ваши фильмы прекрасными. Я хотела познакомиться с вами.

Долгая пауза…

Лени. Вы сказали, что вы хотели увидеть что-нибудь такое, чего не видели другие.

Женщина. Да.

Лени. Ну и?

Проходит немного времени.

Женщина. Честно?

Пауза.

Я вижу пожилую женщину. Я вижу пожилую женщину, которая станцевала один прекрасный танец. Это был танец с дьяволом, и она получила то, что хотела. Вы стояли рядом с самыми могущественными мужчинами в мире, не как жена, или секретарша, или любовница. Но так, как будто вы были одна из них. И возможно люди правы, если они хотят наказать вас за это. Вы заплатили высокую цену, Лени. Ваша карьера закончилась. А в то же время у других она продолжается. История — не уравниловка. Она не справедлива. Но вы пока еще не расплатились окончательно.

И самое последнее — разве те люди, которые оплатят один ваш танец, разве они имеют право смотреть на меня так, как смотрела Авива? Разве у них есть право смотреть на вас точно так же?

Пауза. Появляется чья-то тень.

Это, наверное, машина, за вами.

Лени ничего не говорит. Она берет сумку, пальто и собирается уходить. Останавливается около стола и неожиданно протягивает руку. Они обмениваются рукопожатием.

(Тихо.) Я надеюсь, что вы найдете то, что искали.

Что-то меняется.

Женщина исчезает. Офис тоже. Мы думали, что тень — это Питер, но это Хайнц..

Лени. Хайнц…

Хайнц. Привет, Лени.

Лени. Почему ты здесь?

Хайнц. Дай, расскажу. (Он усаживает ее рядом с собой). Это был прекрасный день мая. Я был в России. Ты там не была никогда, тебе бы очень понравилось. Я знаю, что ты избегаешь этого, но тебе бы надо туда съездить. Хотя бы один раз, перед тем как ты умрешь.

Тебе захочется снять там фильм. Я тебя знаю, Лени. Ты моментально увидишь, что там есть большие возможности снять драму. Ты представишь себе историю, которая происходит в горах. На Урале. И местное население, конечно же, полюбит тебя. Они будут толпиться вокруг тебя, а ты будешь давать им попробовать посмотреть в окошечко камеры. Я знаю тебя. Ты поймешь их, и ты будешь к ним добра и очаруешь всех. И ты напишешь прекрасный сценарий. И там будут задействованы все. А все местные крестьяне будут у тебя статистами. Некоторые будут играть русских и немцев, а некоторые — американцев и англичан. А снимать будет Блоха. И к последней сцене все будет постепенно раскручиваться. И ты поставишь такой прекрасный свет, что все будут плакать. И не только ты, мама и отец.

А я не буду лежать в какой-то обычной грязной канаве, весь в крови со сломанными костями, как и все остальные. Ты посадишь меня и прислонишь к дереву. К прекрасному дереву. Чтобы я был совсем другой. Чтобы я выделялся. Чтобы я был особенным. Чтобы я прислонился спиной к дереву так, как будто это был самый прекрасный день в мае. Протягивая руки к солнцу. Вбирая его. И ты напишешь в сценарии, что мои глаза открыты, а не закрыты. И что они смотрят на солнце, а не на грязь. Чтобы это было последним, что я видел. Небо. А не моих мертвых товарищей. Моих убитых друзей. И ты снимешь меня на фоне облаков. Чтобы показать меня, увидевшего Бога. Чтобы быть уверенной. Что это мощно, и что это трогает. А не ординарно и банально.