Читать «Двенадцать телеграфных переводов» онлайн - страница 10

— Данные устарели. Она уже работает в 38-м отделении, на Ботанике, и не телеграфисткой, а почтальоном. Понизили ее в работе. Временно, конечно. Телеграфисток у нас не хватает, а она специалист высокой квалификации.

— Почему же вы так нерационально их используете? Телеграфистка — и вдруг почтальон?

— Пришлось пойти на это: нарушения допускала грубые. На вокзале ведь как — народ торопится, проезжий в основном народ. Дают телеграмму, о квитанции забывают. Она и пользовалась. Телеграммы отправляла, а деньги присваивала. Мы ее наказали. Пусть разносчицей побегает, а дальше видно будет.

Вержбицкий еще раз перечитал листок по учету кадров. Год рождения — 1946-й. Уроженка села Богородское Зуевского района Кировской области… «Землячка вроде», — он вспомнил места, где начинал работу. Образование — среднее, окончила училище связи, работала радисткой в управлении тралового флота на Камчатке. Замужем, муж — студент, ребенок четырех лет. Под судом, следствием не была. К листку была приклеена маленькая фотография. Несмотря на небольшие размеры снимка и неважное его качество, можно было заключить, что молодая женщина привлекательна: мягкий, даже нежный, овал лица, красивый разрез глаз, чуть вздернутый нос… «Работницы отделения связи в один голос утверждали, что получательница переводов была весьма симпатичной. А уж если женщины так отзываются о другой женщине, можно не сомневаться в их правоте. Неужели это и есть мифическая Шуфлынина?» И хотя перед ним лежали три личных дела, Вержбицкий особенно заинтересовался именно этим. Почему? Интуиция? Да, чутье следователя наводило его на размышления. Что бы там ни говорили, а есть она, эта самая интуиция.

Предупредив работников отдела кадров, чтобы они никому не говорили об их беседе, оперативники распрощались и на следующий день выехали в районы.

7

Первый сюрприз ожидал их в Калараше. Работницы отделения связи с интересом рассматривали фотографии, увеличенные в оперативно-техническом отделе МВД. Наконец Лидия Синицына нерешительно произнесла:

— Вроде вот этой перевод выдала, — указала она на снимок «Шуфлыниной».

— А что вы можете еще о ней сказать? — уловив эту нерешительность, продолжал расспрашивать Вержбицкий. — Что вам запомнилось?

— Запомнилось, что из себя хорошенькая такая и одета красиво. А из разговора… — Женщина всплеснула руками: — Так она же ничего не говорила! Я еще подумала: такая молодая, красивая и — немая. Жалко стало.

— Интересно… Немая, значит… А вы в этом уверены? — засомневался следователь. В самом деле, обычно люди не вступают в особые разговоры со служащими отделений связи. Достаточно протянуть паспорт, извещение, расписаться — и получай деньги. Эти несложные операции можно произвести вообще без слов.

Синицына смущенно пояснила:

— Понимаете, не хотела я ей перевод выдавать. Паспорт у нее был очень уж потрепанный, грязный. А она руки ко рту подносит и вроде мычит. Жалобно так смотрит. Пожалела ее. А вон она как, жалость-то, обернулась.

— Жалеть тоже надо с разбором, как видите, — жестко сказал Вержбицкий. — В следующий раз будете построже.