Читать «Минск – Бейрут – неизвестность» онлайн - страница 137

– Дети, ну нельзя же так! Три дня назад мы были у вас в гостях, и всё было нормально. А сегодня вы разъезжаетесь. – хотел было завести важный разговор Ахмед, но никто не поддержал его ответом.

– Значит так! – продолжил он настойчиво. – Я пока что являюсь главой семьи! И думаю, что мы с матерью заслуживаем уважения и вашего внимания! Так вот, глядя на весь этот сумасшедший дом, я хочу вам сказать, несмотря на то что вы взрослые, я таких дураков ещё не видел.

– Ахмед! – испугалась такого грозного начала Анжела.

– Ты меня сама позвала? Вот теперь не мешай! – ещё более повысив тон, продолжил Ахмед. – Один страдает, мучается от одиночества. Знаешь, как это называется? С жиру бесишься! Вторая обиделась, собралась, хвостом махнула и уезжает! Тяжело ей! И не обижайся, ты мне как дочь, будешь слушать! Вещи собирает, концерты устраивает.

Это не было похоже на разговор с целью примирения, слон в посудной лавке пошёл в разнос.

– Вы детей своих видите?! Никита с какими глазами ходит? Да у него сердце разрывается, он, что думаете, не понимает ничего? Или вы котят завели, а не детей нарожали? Конечно, если мама обиделась, то и страну поменяем, школы и друзей всех побросаем, и без отца оставим, только бы маме был душевный комфорт! А ты, дорогой, когда у Никиты в школе был? Какой отдых на лето ему и жене, уставшей после родов, придумал? Голова свободна, вот дурь и лезет, бесстыдник! Да совести у вас нет у обоих. Бог вам подарил прекрасных и здоровых детей, счастье! Нет! Вам неймется, вы им своими руками жизнь испортить решили?! И ещё смеете говорить, что это всё ради них! А если что с ними пойдёт не так дальше, когда разъедетесь и они скажут, вот если бы папа был, он бы помог! И спросит маму, а чего вы разошлись? Он пил? Бил? Есть было нечего, домой не приходил, семью другую завёл? Что ответишь, Инна, а? Потому что папа любезничал с секретаршей и этим понизил мою самооценку?! Научились этому словоблудию, а ответственности, любви к детям никакой!

Он сел, весь красный и вспотевший от этой эмоциональной речи, чувствуя, что если не успокоится, то с ним случится удар. Анжела, беспокоясь о его состоянии, налила в стакан холодной воды. Инна сидела, поджав ноги и опустив на них голову на одном конце стола, Имад, облокотившись о колени, на другом. Никто не проронил ни слова. Ахмед продолжил:

– Мне жалко, что я не забрал у вас все деньги и не заставил подниматься самих! Было бы больше забот и меньше времени на всякую дурь. Люди больных детей поднимают, стариков содержат, на еде экономят, чтобы школы оплатить и радуются маленьким удачам, Бога благодарят! – продолжал он уже тихим спокойным голосом. – А вы?! Не стыдно?

Инна заплакала.

– Нечего плакать. Если сами не можете разобраться, мы разберёмся! Значит так, я не позволю внукам жизнь ломать, и нечего тебе уезжать! Это твой дом, дом твоих детей! Вот и не порти им детство. А не можете вместе жить, значит, ты, донжуан, из дома уйдёшь и поедешь со мной, а не жена с детьми! Понятно всем?! И Георгию позвоню, никто встречать не будет! Принеси мне билеты, я завтра сдам!