Читать «Семья Буториных» онлайн - страница 22
Афанасий Дмитриевич Салынский
Ястребов. Словно, как похудел ты, Александр Егорыч.
Ефимушкин. Дела не радуют.
Ястребов. Дела.
Ефимушкин. Что же ты мне хотел сказать?
Ястребов. Да я теперь тебя послушаю.
Ефимушкин. Гм… Как дела в бригаде?
Ястребов. На перфораторы перешли. Совсем другой табак.
Ефимушкин. Лучше?
Ястребов. Какое — лучше? Хуже! Один месяц поработали с агрегатом, а так привыкли, что перфораторы — хорошие машины — теперь каким-то ископаемым инструментом кажутся. Карпушкин, и тот по новинке тоскует. «Культурный, говорит, механизм».
Ефимушкин. Значит, вообще на шахте такое мнение?
Ястребов. Другого и быть не может. Это же — техника! Каких бы трудностей не стоило, а мы без такой машины не останемся. Жизнь требует.
Ефимушкин
Ястребов. Да.
Ефимушкин. Ну, и что ты теперь думаешь?
Ястребов. Отбирать не собираюсь. В его положении я, может быть, сделал бы то же самое…
Ефимушкин. Прямо-таки то же самое?
Ястребов
Ефимушкин. И удержать не пытался?
Ястребов
Ефимушкин. Так-так… А что же Илья? Ты у него бываешь?
Ястребов. Бываю. Поправился. Завтра на шахту собирается. А директор, говорят, хочет его с бригады снимать…
Ефимушкин. Не слыхал.
Ястребов
Ефимушкин. Не даром у тебя фамилия Ястребов.
Ястребов. Почему до сих пор мы терпим Фурегова! Вот обожди, буду в горкоме…
Ефимушкин. Сейчас на твоей шахте находится секретарь горкома. Иди и говори.
Ястребов. И пойду, и скажу!
Ефимушкин. Что же ты ему скажешь?
Ястребов. Уберите, хватит! — вот что я скажу.
Ефимушкин. Эх, Ястреб, Ястреб, злая ты птица. Ну, разве можно так с людьми?
Ястребов. Филантропией увлекаешься, Александр Егорович? Этак мы и с врагами…
Ефимушкин
Ястребов. Так, тридцать же с лишним лет воспитываем!
Ефимушкин. А человек прожил тысячи лет! И все это время ему мешали и сейчас еще мешают быть человеком. А мы за тридцать лет… Да посмотри на себя, ты, старый шахтер. На улице дождь, слякоть, ночь… А ты пришел. Что тебя привело? Шкурный интерес? Нет! За товарища дерешься. За его — значит и за твое — дело. За дело рудника, а, стало быть, и всей страны. Так? Так. Вот они, эти тридцать лет, Павел Тимофеич.
Ястребов