Читать «Я люблю тебя, небо» онлайн - страница 15

Служебных построек на аэродроме было немного. В одноэтажном бревенчатом доме, самом крупном сооружении в лагере, помещалась столовая. Над ней, на крепком высоком шесте — традиционная «колбаса». Несколько дощатых сарайчиков с выкрашенными зеленой краской дверями, на которых виднелись солидные надписи: «Санчасть», «Методкабинет». Ближе к песчаному озеру четкими рядами стояли два десятка палаток: там мир неунывающих курсантов. И у самой стены леса — шеренга учебных самолетов, металлические физиономии которых как будто выражали восхищение красотами окружающей природы. Впрочем, их чувства разделяли все труженики спортклуба. Уж кто-кто, а летчики и техники знали толк в тройной ухе, грибной солянке или тушеной уточке. И все это под рукой, бери — не хочу.

Одному лишь человеку не нравился этот пейзаж — нашему новому начальнику Петру Федоровичу Паниоте: «Эк меня угораздило приехать в такую дыру! Ни базы, ни средств, ни условий для нормальной работы. Летный состав — анархисты какие-то, не признающие элементарного порядка...»

— Дневальный! Ко мне!

На редкость неуклюже подходит дневальный, долговязый, нескладный курсант 17—18 лет.

У Паниоты бешено вращаются зрачки.

— Что за вид?! Вы — мокрая курица, а не курсант! Позовите мне инструктора-летчика Мартемьянова. После выполнения приказания два часа займетесь строевой подготовкой!

Громадного роста, в безукоризненно подогнанной форме, с тонкими, плотно сомкнутыми губами и пронизывающим взглядом стального отлива, Паниота приводил в невольный трепет любого. Свои шевретовые перчатки, независимо от времени года, он не снимал, даже здороваясь.

— Слушай, сынок, — «сынок» у Петра Федоровича звучит как «мальчик», — ты здесь не последняя скрипка, как-никак комсорг, — разгневанно обращается он уже ко мне, — да и летаешь, кажется, неплохо...

Он делает паузу, и я невольно вспоминаю вчерашний проверочный полет в зону на пилотаж. Попотел я изрядно, горя желанием показать новому начальнику, что мы здесь, в Сибири, тоже не лыком шиты. И мне казалось, что все было сделано как надо: «петли» были круглыми, как по циркулю, «бочки» получались «бочками», а не «кадушками», и «боевой разворот через плечо» был не менее, чем «королевским»...

Как бы между прочим Паниота взял управление на себя («Дай-ка, сынок, я разомнусь»), и... я был в восторге от его мастерства — «шарик» стоял точно в центре и не стучался, как у меня, в лонжерон, скорость выдерживалась до одного километра в час, крены — до одного градуса. Это был эталон академического полета!

— Так вот, сынок, летаешь ты неплохо, и любишь летать — это главное. Я из тебя сделаю первоклассного аса. Но я надеюсь, — голос Паниоты зазвенел металлом, — что и парторг, и ты, комсорг, будете поддерживать меня в установлении твердого порядка. Руководить должен один, остальные — исполнять. Только в этом случае я гарантирую успех в работе. Согласен ты со мной? Если нет — побеспокоюсь, чтобы у меня был другой комсорг.