Читать «Невообразимо далеко от дома» онлайн - страница 82

– Мне кажется, что одни дела мужчина делает лучше, а другие – женщина. И в этом должно быть какое-то распределение труда…

– Какие же это дела делает мужчина лучше?

– Эм… Возьмите хотя бы философию. Вы не найдете ни одного женского имени среди великих философов.

– Во-первых, список великих философов составляли мужчины, во-вторых, если бы женщину не притесняли на протяжении истории, то она бы тоже смогла проявить себя в философии не хуже Платона, который, кстати, был геем.

– А сейчас вам кто-то не дает заниматься философией? Но я что-то не знаю ни одной великой женщины-философа…

– Да потому что вы мыслите стереотипно. Вы хотя бы Наоми Вульф читали?

– Нет, а кто это?

– Вот видите! Вы же не ориентируетесь в теме! Понятное дело, что с такими узкими познаниями и стереотипным мышлением вы утверждаете, что нет женщин-философов! Да и мы поняли, что вы все же отстаиваете позицию, что мужчина – лучше женщины.

– С вами невозможно говорить. Как будто с сектантом на улице споришь – он тебя не слышит и не видит…

– Это можно в полной мере отнести и к вам!

Иванов, не в силах больше быть вежливым, вскочил и, размахивая руками, сказал:

– Знаете, у меня такое чувство, что вы – глубоко неудовлетворенная в личной жизни женщина! У вас нет нормального мужика, который бы выбил за пару ночей всю эту дурь из вашей головы! Вам что, заняться нечем? Кто вас трогает и кто притесняет? Делайте, что хотите! Работайте, где хотите! Или ты, – он обратился к слащавому парню. – Да мне плевать, что ты гомосек! Делай свое дело со своим дружком – мне все равно! Но чего вы все лезете в жизнь к другим людям и под видом борьбы с дискриминацией дискриминируете нормальных здоровых гетеросексуальных мужчин и нормальных здоровых женщин, которые хотят семьи и детей? А?

Лекторша была красная от злости и гнева. На лицах людей был шок и растерянность.

– Вон! – закричала лекторша. – Сексист проклятый!

И Иванов поспешил выйти из зала, ругаясь себе под нос.

– Не знала, что ты гомофоб и женоненавистник, – сказала Халява.

– Нет, я не гомофоб и не женоненавистник. Мне вообще плевать, просто не лезьте ко мне в душу… Ты, кстати, где?

– У тебя в кармане.

Иванов достал из кармана красную помаду.

– Странный облик, – сказал он.

– Я подумала, что смогу в таком виде тебе пригодиться! – сказала Халява. – Ты узнаешь свой мир?

– Не уверен, – сказал Иванов. – Надо еще время, чтобы разобраться…

Он вышел на улицу и увидел старые хрущевки. Улица была наполнена преимущественно женщинами. Они были без косметики, мужеподобны и короткострижены. На стенах зданий висели огромные плакаты. Они все были примерно одного содержания. На одном плакате были изображены двое мужчин, стоявшие друг к другу лицом во время обряда венчания в церкви. Их венчал священник, и сами мужчины аналогично были священниками, если исходить из одежды на них. Другой плакат приглашал на фестиваль детской песни «Два папы». Третий плакат рекламировал вазелин «Блаженство».

К Иванову подошли два робота, похожие на Самоделкина. Они держались за руки.