Читать «Игнатий Лойола» онлайн - страница 184

Очередь дошла до худенькой женщины, закутанной в чёрное. Подойдя к гробу, она вытащила три ярко-красных розы из-под покрывала и размашисто, будто взмахнув крылом, положила их на грудь усопшего. Потом поднялась на цыпочки и приникла к его губам.

В этот момент из нефа, где стояли иезуиты, послышался шум. Один из них, германец, недавно принятый в Общество, упал навзничь. Над ним склонились, тормошили. Подошёл врач, присел на корточки рядом.

   — Увы! — сказал он, поднимаясь. — Видимо, не выдержало сердце. Здесь слишком душно.

...Прощание закончилось. Дубовый гроб медленно поплыл к выходу из церкви. Зазвучали ангельские голоса детей из Братства римских сирот. Они пели любимую молитву Духовного Рыцаря:

Душа Христова, освяти меня. Тело Христово, спаси меня. Кровь Христова, напои меня. Вода рёбра Христова, омой меня. Страсти Христовы, укрепите меня. Благой Иисусе, услышь меня: В ранах Твоих Ты укрой меня. И не допусти мне отделиться от Тебя. От недруга злого защити меня. В час моей кончины призови меня, И повели мне прийти к Тебе, Дабы со святыми восхвалять Тебя во веки веков. Аминь.

РИМ, АВГУСТ 1556 ГОДА

Иероним Надаль, Луис Гонсалес и Хуан Поланко сидели в трапезной.

   — Что выбьем на камне? — спросил Луис. — Год рождения точно неизвестен.

   — Когда он защищал Памплону, ему было ровно тридцать. Он говорил, — напомнил Надаль.

   — Может, около тридцати?

   — Отче всегда мыслил точно, — вступил в разговор Поланко. — Думаю, нужно ставить 1491-й. К тому же дон Игнасио подтверждает эту датировку в других местах книги.

   — Мы всё-таки её написали! — Надаль отвернулся к окну. — Но как теперь жить без него?

Поланко возразил:

   — Почему же без него? Сколько его распоряжений ещё не исполнено! На всю жизнь хватит. Вчера пришли письма об открытии новых коллегий в Вене и в Португалии. К тому же он теперь молится за нас на небесах. Я это чувствую.

   — Я тоже чувствую, — подтвердил Надаль, — и мне кажется: отче не одобряет такой суеты вокруг похорон. Пора возвращаться к своим обязанностям.

   — Ты прав, — вздохнул Поланко, — пойду разбирать письма.

   — А я должен внести последние поправки в текст книги, — откликнулся Луис, вставая из-за стола, — надо же, он умер в пятницу, как Иисус...

ЭПИЛОГ

Немолодая усталая женщина с белыми волосами поставила последний штрих на рисунке. Положила лист на стол. Отошла в угол комнаты и задумалась.

За дверью простучали торопливые шаги. В комнату заглянула белокурая девушка.

   — Мама! Иди скорее! У нас такое творится!

Альма надела чепец и последовала за дочерью, жившей со своим мужем в Виттенберге, рядом с печатней Людвига.

   — Я ещё спала, мамочка, а Якоб пошёл делать календарь, — зачастила та. — Вдруг возвращается, а с ним солдаты испанские, тащат кого-то на носилках. Раненый, без сознания, но говорят — будто из Виттенберга. И назвал адрес нашей печатни. Его перевязали, но он так плох, так плох! Что делать, мама? А главное: кто он и откуда ваялся на нашу голову? Нужно его отнести в больницу, продолжала дочь, да носилок нет. Не ровен час, умрёт прямо у нас!