Читать «Пора домой (сборник)» онлайн - страница 40

Что такое она говорит? Вера в полном недоумении оглядывала учителей, лица которых выражали вроде бы полное понимание, Творогова в своем уголке по-прежнему отчужденно накручивала на палец замусоленную прядь, как будто бы происходящее ее не касалось. А какое, собственно, отношение имела к происшествию речь Полины Михайловны?

– Юбка влияет на восприятие женщины самой себя как женщины, – продолжала Кутасова. – Известны случаи, когда, отказавшись от брюк, женщины беременели, несмотря на диагноз «бесплодие»…

– Ну, об этом Твороговой пока что рано задумываться, – вклинилась в разговор Екатерина Алексеевна. – Ей надо прежде девять классов окончить, а там пусть в колледж идет, если не хочет соответствовать школьному облику.

«Может быть, тоже поискать место в колледже? – такая мысль впервые пришла Вере в голову. – По крайней мере там удастся избежать школярства».

– Юбка действительно имеет сакральный смысл, – продолжила Екатерина Алексеевна. – Женщины древних цивилизаций носили исключительно платья или юбки: славянки – сарафаны, гречанки – хитоны, египтянки – калазирисы.

– Гречанки – что? – переспросил Тимур Петрович.

– Калазирис – это кусок материи, обертывающий фигуру от щиколоток до груди… Римлянки носили туники, а женщины Индии сари.

– Еще японки ходили в кимоно, – вставила Анна Викторовна.

– Совершенно верно, – по-учительски поощрила коллегу Екатерина Алексеевна. – В те далекие времена люди гораздо полнее и ярче ощущали связь со своей внутренней природой, и четко понимали, что мужчина и женщина отличаются друг от друга не только физически… Полина Михайловна, пожалуйста, продолжайте.

Полина Михайловна с доброй улыбкой поведала, что женщина получает энергию снизу, от Матушки-Земли, а мужчина берет энергию сверху, питая и укрепляя свой дух.

Матка – это сосуд для накопления женской энергии. У мужчин этого органа нет, им некуда накапливать энергию подобного рода, поэтому они могут получить ее только от женщин…

– Полина Михайловна, ближе к делу, – перебила Екатерина Алексеевна.

«Вот именно, – внутренне согласилась Вера. – И вообще, что за спектакль с этими юбками? Творогова – не Жанна д’Арк, а педсовет – не святая инквизиция».

– Коллеги, может быть, достаточно? – Она наконец решилась высказаться: – Девочка поняла и завтра же придет в школу в более приличном виде. Правда, Маша?

Вера еще попыталась улыбнуться и придать голосу мягкий доброжелательный оттенок, однако голос дрогнул и подвел, и тут же красная лампочка вспыхнула в сознании, бешено замигала сигналом тревоги. Последовало негромкое, но увесистое замечание Екатерины Алексеевны:

«А вам слова не давали, Вера Николаевна!», и Вера внезапно с каким-то суеверным ужасом осознала, что педсовет – хорошо отрепетированный спектакль с заранее расписанным финалом. Вернее, это было даже не понимание, а предчувствие чего-то очень страшного, может быть, из тех детских кошмаров, которые некогда являлись во снах. И от этого предчувствия уже хотелось кричать посреди звенящей тишины, воцарившейся в учительской.