Читать «Шиза» онлайн - страница 33

Лекарь вдруг осекся и замолчал. Я понял, что если тотчас не подбросить в топку свежих «дровишек», он «остынет» и я его потом вряд ли «разогрею» снова.

– Ты хотел сказать «непрямолинейная»? В ней одни сплошные неровности? Изгибы, округлости…

– Девчонки вообще состоят из неровностей, – посетовал он, глядя в сторону. – То ли дело в детстве – все пряменькие, угловатенькие. Любо-дорого смотреть. Ровнять ничего не надо. А потом – черт-те что!

– Потом появляются овалы, изгибы, – продолжил я за него. – Потом все не так однозначно, правда? Плавность появляется не только в формах, но и в движениях.

– Откуда что берется?! – выплеснул он, казалось, из самой глубины души. – Ведь вначале ровно все было! Прямолинейно! Совершенно! Кто скривил их?

– Ясно кто – мать-природа.

– Но это неправильно! Это ошибка, которую надо исправлять.

– Подожди, – я замотал головой. – А как же Инна? Ее фигуру, неровности, что, не требовалось исправлять, переделывать?

– Инна? – переспросил он, насупив брови. – Какая Инна? Ах Инна…

Я бросил взгляд на диктофон и вздохнул с облегчением: этот его конфуз был зафиксирован. Расстраивало только, что больше данных на диктофоне нет по причине моей забывчивости.

Вывод один: или вся история про Инну от начала и до конца – липа, или первую любовь Лекаря звали как-то по-другому. И я начинал догадываться – как.

Лекарь понял, что «опростоволосился», и замолчал.

– Мне было непонятно поначалу, почему такой любитель строгих чертежей, как ты, – невозмутимо продолжал я, словно ничего не случилось, – которому, казалось бы, заказана прямая дорога в инженеры или архитекторы, вдруг становится медбратом. Что предопределило твой выбор?

Бережков, насупившись, молчал. Пришлось вновь продолжать мне:

– Больше всего тебе нравилась прямолинейность в женском теле. Если выразиться еще точней – нравились чертежи на теле. Не татуировки, а именно чертежи. И не карандашом по бумаге, а скальпелем по коже. Не разрез, а чертеж. Прямо– угольник на бедре, трапеция на спине, на животе – тетраэдр. Когда ты первую фигуру в жизни нарисовал на теле? На чьем, кстати?

– Хотел вырезать одному идиоту звезду на лбу перочинным ножом, – с оттенком обреченности пробубнил Лекарь. – Но нож оказался недостаточно острым, да и парнишка заорал, как хряк недорезанный.

– Что, лоб неровным оказался у бедняги или фильмов насмотрелся?

– Это неважно, – махнул он рукой.

– Значит, вы с Макаром Афанасьевичем как бы шли параллельными курсами?

– В смысле? – не понял он.

– Он оперировал глубоко, на внутренних, так сказать, органах. А ты был специалистом по поверхностным разрезам. Ты удалял выпуклости на теле, вернее – на телах. Срезал лишнее с бедер, с груди, с ягодиц…

– Ну да, ну да… Додумались. Можете праздновать победу, верно, – ухмыльнулся он. – Что дальше?

– Дальше? Хорошо, пойдем дальше, – я прочертил в воздухе несколько параллельных прямых. – Эффекта «спрямления» все равно не наблюдалось, как ты ни старался. Тела не выпрямлялись.