Читать «Нансен. Человек и миф» онлайн - страница 229
Наталия Валентиновна Будур
По случаю окончания работы Нансеновской комиссии IX Всероссийский съезд Советов принял такое постановление:
«Гражданину Фритьофу Нансену.
IX Всероссийский Съезд Советов, ознакомившись с вашими благородными усилиями спасти гибнущих крестьян Поволжья, выражает вам глубочайшую признательность от имени миллионов трудящегося населения РСФСР. Русский народ сохранит в своей памяти имя великого учёного, исследователя и гражданина Ф. Нансена, героически пробивавшего путь через вечные льды мёртвого Севера, но оказавшегося бессильным преодолеть безграничную жестокость, своекорыстие и бездушие правящих классов капиталистических стран.
Председатель IX Съезда Советов
25 декабря 1921 года».
В конце 1921 — начале 1922 года Нансен вместе с Максимом Горьким и Герхартом Гауптманом подготовили и издали книгу «Россия и мир», которая была посвящена проблемам помощи России.
За проделанную поистине титаническую работу и спасённые миллионы жизней Нансену в 1922 году была присуждена Нобелевская премия мира.
Фритьоф отдал большую часть своей премии на устройство показательных сельскохозяйственных станций на Волге и Украине. Остальная часть денег пошла для помощи греческим беженцам из Турции. По счастливому совпадению в то самое время датский издатель Эриксен прислал такую же крупную сумму. Эти деньги были истрачены на те же цели: в Россию и греческим беженцам.
«Ф. Нансен понимал, что разовые поставки продовольствия не спасут разрушенную экономику России. Советское сельхозпроизводство не может прокормить страну, поэтому вероятность повторения голода велика. Он поставил перед собой цель: помочь русскому крестьянину восстановить хозяйство и одновременно с этим познакомить его с новинками аграрного производства. Так появился проект Нансена по созданию в России нескольких показательных сельскохозяйственных станций,
На это учёный выделял из полученной им Нобелевской премии 2 миллиона рублей. Нансен предложил открыть в России несколько показательных хозяйств, основанных на рациональном ведении производства и применении иностранных методов. Работать в них должно было местное население, на должность управляющих планировалось приглашать иностранных агрономов, а в помощь к ним привлекать русских специалистов.
Пятилетний договор между Народным комиссариатом земледелия и миссией Нансена был утверждён 5 июня 1923 года.
Правительство РСФСР безвозмездно предоставляло иностранцу участки земли в Криворожском округе Украины и в Саратовской губернии и в виде ссуды — необходимое на первый год количество семян. К тому же оно предоставляло 50-процентную скидку на провоз по территории России иностранной сельхозтехники и инвентаря. Остальную сумму оплачивало правительство путём кредитования миссии на срок до первого урожая, из которого должен быть погашен кредит.
В свою очередь, Нансен обязывался вложить в каждое хозяйство не менее 10 тысяч фунтов стерлингов.
Под концессию Нансена в Саратовской губернии отводился совхоз № 33 — часть бывшего имения М. Н. Раевского в селе Росташи Балашовского уезда, в 10 верстах от железнодорожной станции Аркадак.
Начальником первой показательной станции Нансена стал Г. К. Седергрен, а его помощниками — агроном П. С. Степанов и животновод со шведским образованием А. В. Юттерберг.
Летом 1924 года концессия получила 983 десятины земли. В конце июня 1924 года станции было отведено из запасов Госфонда ещё 1196 десятин. Из-за границы было привезено 47 тракторов разных систем, 22 из которых поступили в Росташи, и 4 автомобиля для каждой станции. И это при том, что на март 1924 года в Саратовской губернии было всего 24 трактора, из них на ходу — всего два. Предполагалось организовать продажу тракторов в кредит, а также ввезти английскую породу свиней, часть которых распределить среди местного населения. На средства, вырученные от продажи сельхозтехники, планировалось закупить недостающий племенной скот, различные сельхозорудия, провести электрификацию станции и ближайшего населения. Концессия Нансена руководствовалась „принципом максимального применения русского штата“.
Хозяйственный план станции должен был составляться строго по инструкции Наркомзема, а контроль за её работой осуществлялся путём постоянных обследований. Такое повышенное внимание к иностранному предприятию со стороны местных властей тормозило его развитие. Работа станции налаживалась крайне медленно.
Причинами этого управляющий Седергрен считал плохие климатические условия, осложнённые дезорганизованностью аграрных рабочих, которые „стараются по всяким случаям устраивать митинги“, дороговизну кормов, низкую производительность труда заморённых „коммунистическими опытами“ крестьянских лошадей, а также нормированные цены на хлеб. Он отмечал, что зависть местного населения к технике нансеновской концессии использовалась коммунистами, чтобы настроить крестьян против иностранцев.
В центре и на местах часто действовали в нарушение договора. Предварительный проект договора Нансена с советским правительством был изменён, что привело к увеличению затрат концессионера. Вопреки пункту о безвозмездном предоставлении земельных угодий саратовские власти пытались взимать с концессии арендную плату. Железная дорога отказывала в обещанной 50-процентной скидке, блокируя провоз техники к месту назначения.
Станция терпела убытки, денег не хватало даже на зарплату.
В августе 1925 года Росташи посетила ещё одна комиссия. Она выявила неудовлетворительные нормы продовольствия, охраны труда. Итоги обследования 1-й показательной станции инспектор доложил „особым докладом“ в Наркомат труда.
Губисполком в очередной раз предложил центру „передать управление совхозом в более опытные руки, с введением в управление представителя местной власти“.
Но если снять Седергрена без одобрения Ф. Нансена было не в их компетенции, то агронома Степанова отстранили от должности как „ведущего подозрительную линию поведения“.
К 1927 году средства на содержание Росташевского хозяйства были полностью исчерпаны, страна же стояла на пороге коллективизации.
14 мая 1927 года губисполком ликвидирует станцию с пояснением, что средства, внесённые Нансеном, благодаря нерациональному ведению хозяйства все прожиты, а станция своего назначения как показательное сельхозпредприятие не выполнила. Хозяйство станции вместе с долгом почти в 48,5 тысячи рублей отошло Саратовскому губернскому сельхозтресту.
Несмотря на неудачный опыт по созданию образцовой сельскохозяйственной станции, программа Нансена свидетельствовала о том, что его беспокоила не только проблема спасения людей от голодной смерти, но и их дальнейшая судьба».
