Читать «Битва за Рунет: Как власть манипулирует информацией и следит за каждым из нас» онлайн - страница 11

Партия по-прежнему хотела держать информацию под замком.

В том же месяце, когда Андропов писал в ЦК, в Харьков попала самиздатовская книжка – стопка папиросной бумаги, прошитая по краю суровыми нитками. Это был сборник статей Владимира Жаботинского, одного из лидеров сионистского движения начала ХХ века.

Книжку передали в руки 37-летнего Александра Парицкого, успешного инженера, работающего в харьковском НИИ. Парицкий жил с женой Полей и двумя дочками в тесной квартирке. Он не был активным диссидентом, хотя его отец и брат были арестованы при Сталине. Однако ему постоянно напоминали о его еврейском происхождении.

Потрепанный сборник Жаботинского Парицкому принесла его сестра Дора. «Как обычно, книжка оказалась у нас на одну ночь, и на следующий день мы должны были передать ее дальше по цепочке», – вспоминал Парицкий. Это была типичная история для самиздата: на чтение рукописи обычно давалась ночь, после чего книгу следовало отдать кому-то еще. Для Александра и Поли та ночь стала настоящим читательским марафоном. Как признается Парицкий, к утру они «стали сионистами и решили эмигрировать в Израиль».

На следующий день он рассказал об этом решении изумленной Доре. Реализации замысла мешал тот факт, что проект, над которым работал Парицкий, – разработка военных радаров, – был секретным. Чтобы избавиться от допуска, он уволился и устроился обычным наладчиком лифтов. В июле 1976-го Парицкие всей семьей подали заявление на выезд в Израиль. Однако дело затягивалось, и Парицкий вышел на московских отказников, надеясь сделать свою историю достоянием общественности. Евреи из США, Европы и Израиля сначала написали ему, а потом и позвонили, всего два раза. Во время второго разговора, с Лондоном, телефон внезапно отключился.

«Мне сказали, что моя линия заблокирована по распоряжению начальника Харьковского узла связи, – вспоминал Парицкий. – Мы с женой записались к нему на прием, хотели выяснить причину».

Все, что сделал начальник, когда супруги пришли на встречу, – протянул им тоненькую брошюру «Положение о связи» и указал на статью, добавленную в 1972 году. Она запрещала использование телефонных линий во вред Советскому государству. Через несколько дней Парицкого пригласили для беседы в горисполком, где предупредили о возможных последствиях антисоветской деятельности. Впрочем, его это не остановило, он просто начал пользоваться переговорными пунктами, где любой желающий мог заказать звонок с помощью оператора.

Семью Парицких отказывались выпускать, борьба шла уже четыре года. 27 августа 1981 года рядом с собственным домом Парицкий был арестован. Об этом рассказали в «Хронике текущих событий». Зная о работе арестованного с радарами, КГБ сначала пытался выдвинуть обвинение в шпионаже, но потом сменил тактику, обвинив его в распространении антисоветской пропаганды посредством международных телефонных линий. «В суде обвинение представило женщину, назвавшуюся телефонисткой международного узла связи. Она показала, что во время ее дежурства к ней обратился клиент, она назвала мое имя. Она опознала меня по голосу, который слышала по телефону тогда, 5–7 лет назад, с жалобой на плохое качество связи, – вспоминал Парицкий. – Она подключилась к линии для проверки качества связи и услышала, как я (клиент) произносил всяческую клевету на советский строй».