Читать «География гениальности: Где и почему рождаются великие идеи» онлайн - страница 68

Возрождение сотворило миф о голодающем художнике. Микеланджело жил почти как монах. Даже обретя немыслимую славу и богатство, он целыми сутками довольствовался ломтем хлеба и стаканом вина. Мылся редко и часто спал в ботинках. Отказавшись от дружбы и романтической любви, жил одним только искусством.

– Для него не имели смысла деньги как таковые, обладание ими, – рассказывает Юджин, медленно попивая третью чашечку эспрессо. – Ему не было дела до денег. Когда он умер, под его кроватью нашли коробку с такой суммой, что хоть покупай Флоренцию.

Микеланджело был первым художником, переживавшим великие душевные муки. «Моя радость – в печали», – сказал он, и эти слова были подняты на знамя поколениями мятущихся художников.

А вообще, если уж речь зашла о взаимосвязи личной гениальности и личного богатства, самый мудрый совет дает молитва Агура: «Нищеты и богатства не давай мне». На всем протяжении истории подавляющее большинство гениев принадлежали к средним и высшим средним слоям. У них было достаточно денег, чтобы добиваться желаемого, но не настолько много, чтобы «беситься с жиру».

Мы более всего способны создавать новое, когда сталкиваемся с сопротивлением. Творчество не требует идеальных условий. Более того, оно процветает именно в условиях непростых. Глыба мрамора, из которой Микеланджело создал статую Давида, была отвергнута другими скульпторами. Они забраковали ее – и по-своему были правы. Но Микеланджело углядел в изъяне вызов, а не признак негодности. И хотя большинство гениев воспитывались, не испытывая нужду в пище и предметах первой необходимости, определенная степень бедности полезна: она заставляет включать дополнительные интеллектуальные резервы. Или, как сказал физик Эрнест Резерфорд: «У нас нет денег, поэтому придется думать!»

Но почему Медичи тратили на искусство столь крупную часть своего благосостояния? Были ли они альтруистичнее нас? Или есть иное объяснение? Золотой век можно рассматривать как место преступления: все сводится к возможности и мотиву. Многообразных возможностей у Медичи хватало. А что насчет мотива?

По словам Юджина, ответ опять кроется в золотой монете. Эти флорентийцы благоговели перед древними греками, но считали некоторые их идеи неудобными. Скажем, Платон не одобрял ростовщичество. Аристотель также полагал, что, когда от денег – предмета неодушевленного – рождаются новые деньги, это противоречит природе. А ведь именно так Медичи и сколотили свое состояние: через ссуды под проценты. Без сомнения, они испытывали чувство вины и боялись вечных адских мук. Не будем забывать: в те времена ад был вовсе не абстрактным понятием и не метафорой неприятностей или чрезмерной жары. Ад понимался как очень реальное место, куда не захочешь попасть и на пару дней, не говоря уже о вечности. Что же делать? К счастью, церковь выдвинула новую концепцию: чистилище. За четвертой чашечкой эспрессо Юджин объясняет: