Читать «Фантастика 1982» онлайн - страница 256

Чтобы сталь превратить в немагнитную, ее нужно нагреть выше температуры 770 градусов.

Это и есть точка Кюри. Для других ферромагнетиков - кобальта и никеля - эта точка Кюри соответственно будет равна 1120 и 358 градусам, то есть заведомо ниже температуры магмы. А из этого следует, что вещество мантии, излившееся на поверхность Земли, должно иметь ту полярность, которую в это время имела сама Земля. А Земля, как установлено магнитологами, меняла свою полярность, то есть Южный полюс с Северным, примерно 280 раз - в среднем раз в полмиллиона лет.

Как ни странно, доказательства гипотезы “дырчатости” мантии были предоставлены… Тихим океаном.

Карта, полученная при помощи точнейших магнитометров, превратила дно Тихого океана в “шкуру зебры”: полоса нормальной намагниченности через каждые 35 километров сменялась полосой отрицательной намагниченности. Если произвести несложные арифметические расчеты, то в результате мы получим потоки мантии вместе с лежащими на ней участками земной коры, которые должны дрейфовать со скоростью примерно 3,5 саниметра в год - только так можно объяснить полосчатость магнитной карты этого участка Тихого океана. А цифра 3,5 почти совпадает, как говорят ученые, хорошо согласовывается с последними астрономическими наблюдениями, которые показали, что современный дрейф континентов равен 5 сантиметрам в год. Круг доказательств и фактов замкнулся.

Но остался повисшим в воздухе вопрос о состоянии вещества мантии: если она жидкая, то прав Вегенер. Но почему тогда геологи, говоря о “дырках” в мантии, употребляют выражение “порции скальной породы”? Потому что согласно новейшим исследованиям физиков вещество мантии при таких чудовищных давлениях и температурах может находиться только в твердом, правда, очень своеобразном состоянии. В таком “скальном” виде оно и выдавливается через “дырки” в мантии.

Но как же тогда объяснить “плавание” континентов?

Возникает вопрос: как могут эти чудовищные, весом в миллионы миллиардов тонн, глыбы скользить друг по другу? Ведь для этого между ними должна быть некая геотектоническая смазка?!

– Да, есть, - опять поворачивается Георгий Алексеевич к геологической карте, висящей на стене. - Вот, обратите внимание на эти небольшие участки горной породы. Это серпентинит. Или змеевик - довольно странная горная порода. Нас, геологов, она часто ставит, вернее, ставила в тупик. Серпентиниты - очень плотные зеленоватого оттенка горные породы - совершенно явно глубинного происхождения. Однако мы их очень часто, в том числе и на Урале, находим в совершенно “неположенных” местах. Эти серпентиниты путают, как говорится, все карты. Наши, геологические, конечно, карты. Путали до тех пор, пока мы не пришли к выводу, что серпентиниты под влиянием тектонических напряжений выдавливаются (в самых “неподходящих” местах) из глубины мантии на поверхность благодаря их необычайной скользкости. Может, это слово и не очень корректное, но зато хорошо отражает суть дела: когда возьмешь в руки образец серпентинита, то он даже на ощупь кажется “мыльным”.