Читать «Фантастика 1982» онлайн - страница 20

Нет дороги тебе назад!

Это у Надийки самое больное: плакала, когда впервые читала Маринке.

А вот про любовь!

Хмурься, туча, расти из ночи!

Ветер ночи, о буре пой!

Что ж ты смолк?

Почему не грохочешь, Гром полночный, любимый мой?!

Я люблю тебя, ветер буйный, Ветер ночи!…

“Песня про школу”,. “Халхин-Гол”, “Маринке”, “Мама”…

А это что? Строчки длинные, даже изгибаются книзу в конце, вместо названия - три звездочки. Чуть ниже, в уголке, посвящение: “Ч…ву”.

Что ж это за фамилия, семь черточек между первой и последними буквами?…

Нет, это не про Дмитрия… Маринка перебрала в памяти всех знакомых - ни одной фамилии на Ч. В кого же все-таки была влюблена Надийка?

В комнату вошла тетя Ганна с Маринкиной корзиночкой:

– А ну-ка, девка, помогай.

Банку со смальцем старательно завязали сначала бумагой, потом тряпицей и поставили на дно корзинки. Возле банки примостили мешочек узенький, из рукава Надийкиной блузки.

Это гречка.

– А теперь будем маскировать. С этим Андроном, - Ганна в сердцах даже плюнула, - ну никакого житья, да и только. Все, что ни увидит, все тянет для “немецкой армии”. “Нам, - говорит, - помогли, освободили, а теперь мы должны помогать”.

Банку и мешочек засыпали семечками подсолнуха, а сверху еще и несколько бураков положили.

Маринка не смогла сдержаться, взяла с этажерки фотографию:

– А чей это у вас портрет? Не Дмитра ли?

– Дмитра, - вздохнула Ганна, - да это я… Как Надийки уже не стало, у Макаровны выпросила…

– А для чего? - не утерпела Марийка и тут же выругала себя в мыслях: “Нашла когда выспрашивать! Надоеда несчастная!”

– Для чего?… - Женщина понурилась. - Да так… Надийку мою он уважал. Я у нее уж и спрашивала как-то: “Он ли зятем будет?” Да она разве что скажет…

“Ясно… - Маринка поставила портрет на место, - значит, и тетя Ганна не знает ничего…” - Ну, я уже пойду, пожалуй. Спасибо вам, тетя Ганна, за все спасибо. До свидания!

– Бывай здорова. Чем могу - всегда рада помочь. Приходи еще.

– Приду.

– Так обязательно приходи!…

Назад идти уже тяжелей: в правой - корзинка, в левой - костыль. И к тому же опять метель началась, снег мокрый, так и лепит. В двух шагах ничего не видно.

Бредет Марина, а Надийка никак из головы не выходит.

Была бы жива, можно было и про Михаила рассказать. Как-то он там? Ей хорошо, она вон как наелась, а у хлопца с утра ни крошки. “Скорее! Скорее!” - подгоняла себя. Возле моста сгоряча наскочила на какого-то человека. Глянула и обомлела: Андрон!…

В картузе, в ватнике, в старых сапогах. Лицо толстое, обрюзгшее, вид растерянный, совсем не полицайский. Остановился, протер очки, странно как-то, пристально-пристально посмотрел. Повернулся и пошел.

Вот те на!

Маринка тоже пошла. Через минуту оглянулась - стоит!

Стоит и смотрит вслед…

5. Андрея Андреевич

Несколько раз оглядывалась: не идет ли следом? Нет, вроде своей дорогой подался. Только за мостом вздохнула спокойнее.

Андрон. Андрон Андреевич…

В сорок первом, перед самой войной, перебрался он в их село из города. Учился в университете. “Освободили, - говорил, - с четвертого курса по состоянию здоровья. Сердце у меня…” В Опанасьевке поселился у своего отца-пенсионера, бывшего учителя. С собой целую библиотеку привез, два дня разбирал. Соседские мальчишки хотели помочь - отказался, попросили что-нибудь почитать - не дал. А когда все уже разместил, расставил по полочкам - начал всех приглашать. Нравилось ему удивлять: достанет из шкафа, бережно положит на стол и стоит наблюдает, какое впечатление произвела на гостя интересная, редкая книга…