Читать «Резистент» онлайн - страница 122

После ужина я отправляюсь спать. В моей палатке – четыре девочки. Иванна тоже здесь – спит, накрывшись с головой. Я боюсь ее разбудить, так что тихонько пробираюсь к своему матрасу, укутываюсь в одеяло и закрываю глаза. В палатке тепло и тихо, хотя снаружи все еще шумят радостные люди. Да, здесь отмечают наше прибытие, и да, мне не хочется находиться на празднике. Тем более что для всех этих людей я – всего лишь незнакомая девчонка, а ждали они Адама. Парни сказали, что в Центре все еще есть «их» люди. О ком они говорили? Об Алисе? Вполне возможно. Она знала о прослушке и даже выкрутила микрофоны в своей комнате. Может, она была в сопротивлении с самого начала. И почему она так меня возненавидела? Хотела бы я задать ей этот вопрос. Но Алиса осталась в прошлом, я больше никогда ее не увижу, так что какая теперь разница.

Две мои соседки шепчутся, но я улавливаю только обрывки разговоров. Скоро шепот стихает. Я стараюсь заснуть, но сна – ни в одном глазу. Меня захлестывает беспомощность. Я стараюсь отбросить это чувство, но оно не уходит, я не могу совладать с ним. Зарываюсь в одеяло, как Иванна, словно кусок ткани может укрыть меня от мира. Снова становится душно. Палатка тесная, внутри не продохнуть, я чувствую, что умру, если не хлебну свежего воздуха. Выпутываюсь из одеяла, набрасываю его на плечи и выхожу, застегнув за собой молнию на входе.

Отсюда виден костер, вокруг которого сидят люди, темные силуэты на фоне пламени. Они протягивают к огню руки и смеются, смех тонет в темноте. Как вообще можно жить и смеяться после всего, что с нами сделали? Не я одна потеряла в Пентесе друзей, не надо мной одной издевались в лабораториях. Но все эти люди в коммуне живут дальше, строят планы, создают семьи и верят, что найдут свое место под солнцем. Мне тоже придется – пусть сейчас я и чувствую себя опустошенной. Я должна вернуться к нормальной жизни, иначе все это было зря.

Один из черных силуэтов отделяется от толпы и идет ко мне. Я смущаюсь и хочу зайти в палатку, но скоро узнаю лицо Адама.

– Вероника, почему ты не с нами?

– Прости, мне не хочется, – я извиняюсь непонятно за что.

– Хочешь побыть одна?

– Мне так казалось. Но знаешь… – я мнусь, – кажется, в одиночестве еще хуже.

– Я никогда не умел говорить нужные вещи в нужное время, – Адам неловко потирает шею, – но, может, ты хочешь поговорить с кем-нибудь?

Хочу ли? Самой сложно сказать. Может, если я выговорюсь, станет легче. А может, и нет, и тогда я только стану в глазах Адама еще большим нытиком. Но я молча киваю и следую за ним куда-то в глубь лагеря, а затем в гору. Мы идем долго, так долго, что свет костров и звуки стихают за нашими спинами. Здесь, позади палаток, на пригорке, лежит длинное бревно, как будто поваленное кем-то специально, чтобы сидеть. Я вскарабкиваюсь на него, провожу рукой по шершавой коре. Отсюда лагерь как на ладони: палатки превратились в треугольники, а костер – в тлеющий кончик сигареты, от которого поднимается бледный дым. Адам садится рядом, и кожа его кажется серебристой от лунного света.