Читать «Игры Предвечных» онлайн - страница 142

   Ожидание того, что должно было произойти, делалось все невыносимее.

   Седрик, однако, не торопился. Он словно решил до конца вымотать душу своей издерганной "супруги". Вытащив меч, принц выронил его рядом с собой на траву. Потом, приподняв Марику за плечи, вновь притиснул ее к себе, зарываясь лицом в потускневшие темные кудри.

***

  Выживший маг Ниавир сумел поведать, что перед гибелью кудесник маннов успел ударить молнией - всего одной. Но и одной молнии оказалось достаточно.

  Марика, самая прекрасная из всех когда-либо живших женщин, умерла.

  А с нею умер и весь мир.

  Седрик отказывался принять сердцем то, что видели его глаза. Он понимал, что его жены больше нет, и огромная, словно само солнце, и такая же горячая рана в его груди все ширилась, заполоняя разум. Но в то же время, случившееся будто существовало отдельно от самого Седрика и того, что его окружало. Марика жила - где-то там, в царстве Лии. Куда, если верить служителям, уходят и мужчины, убившие себя своей рукой.

  Про-принц не знал законов мироздания. Но он твердо верил - совершенная над их душами связь сильнее смерти. И после гибели воссоединит его с Марикой. Где бы теперь ни находилась его жена.

  Безумная уверенность в том, что Марика рядом, и наблюдает за ним с той стороны бытия, крепла вместе с зарождавшимся безумием самого Седрика. Как наяву он видел ее холодные глаза, которые часто взирали на супруга с насмешкой или непонятной для него досадой. Но как бы ни было раньше, теперь Марика по-прежнему присутствовала здесь, рядом с ним. Неразрывная связь между душами, освященная самим Леем, переживалась сейчас особенно остро. Седрик чувствовал ее и рвался к жене сам - всем своим существом.

  Мертвый мир затягивал неспешно, но все упорнее. Затуманенный разум захлестывали видения, из прошлой, счастливой жизни. Седрик вспоминал девять неравнозначных лет, которые провел подле супруги, свои ошибки и достижения, тревоги и сладостный покой. Ошибок было совершено немало. Но, несмотря на все сложности жизни с женщиной, которая была рождена в день самого Лея, и быть может, даже носила в себе мужскую душу, единение с ней оставалось тем, чего Седрик долго искал, и, наконец, обрел в браке. Извечное, леденившее душу одиночество исчезло, когда их руки были соединены перед священным алтарем. И позже, уже обретаясь в своем непростом супружестве, Седрик ни единого мига не пожалел о сделанном выборе.

  Марика словно создавалась для него, а он - для Марики. Пусть даже со стороны жены он едва ли мог надеяться на взаимность для своих чувств.

  Седрик убрал тугой завиток со лба юной женщины и вновь вгляделся в ее черты. Смерть еще не успела оставить в них свой след. Марика была словно живая и это сводило с ума. Внезапно из неоткуда возникла мысль о том, что все ощущения о мнимой близости жены - лишь грезы желающего обманываться рассудка. И Седрик вдруг очень остро ощутил всю глубину и ужас своей потери.