Читать «Жизнь бабочки» онлайн - страница 54

Тесть помолчал, видимо ожидая наводящих вопросов, но вопросов не последовало.

– И в связи с этим я надеюсь, что ты не будешь чинить препятствий для Аленкиного выезда.

Градов вскочил и выбежал в прихожую. Там он долго не мог застегнуть молнию на куртке. Наташа с Аленкой выскочили вслед за ним и начали спешно одеваться, не задавая никаких вопросов. Вид у обеих был испуганный. Заговорили уже дома. Аленка сразу нырнула в свою комнату и больше не выходила. Наташа поставила чайник, а Градов сидел за столом и судорожно соображал, как начать разговор, хотя любые слова звучали бессмысленно и ничтожно по сравнению с тем, что она сделала. Наоборот, хотелось наказать ее молчанием, и он бесился от того, что не мог себе этого позволить.

Наташа сказала:

– Ты можешь успокоиться, потому что так говорить невозможно.

Он с трудом заставил себя промолчать. Наташа присела на краешек стула напротив него.

– Антоша, ты вообще можешь допустить, что чего-то не понимаешь?

– Да уж как не допустить. Я, оказывается, ничего не понимаю.

Она вздохнула.

– Значит, не можешь допустить…

Градов поднял глаза. Поразительно, как она была похожа на тестя. Раньше он этого не замечал. Нет, не внешне. Тут он всегда знал, что она папина дочка. Но по-человечески он никогда не ассоциировал ее с отцом. Даже такое в голову не приходило. Наташа была сама по себе, и в этом была ее прелесть.

– Нет, все-таки странно, что ты мне ничего не сказала…

– Но ты же ничего не слышал!

Она так громко закричала, что он испугался, что проснется Аленка. Показал ей пальцем на дверь. Она немного сбавила тон.

– Антоша, ты ничего не слышал, и не видел, что вокруг происходит.

– Давай ты тоже успокоишься и объяснишь конкретно.

– Давай…

Она очень разволновалась и говорила быстро, будто боялась, что их прервут.

– Это же хаос, Антоша… Мы все куда-то катимся… Мы превращаемся в свиней… Ты же всегда все понимал! Что с тобой случилось? Ты как глухонемой!

– А что я могу сделать?

– Ничего ты не можешь сделать! В том-то и дело! Но надо же спасаться, надо ребенка спасать…

Градов поморщился:

– А в Америке одна сплошная надежность и справедливость…

– По-всякому… По-всякому…

В ее голосе появились знакомые дидактические нотки. Так всегда бывало, когда обозначалась конкретная тема обсуждения.

– Поверь мне, у меня нет никаких иллюзий. Но ты понимаешь, там есть все. И плохое и хорошее. И там уже мы выбираем, а не нас пасут, как овец.

– Кто тебе все это сказал?!

– Но это же очевидно, Антоша! И Проскуряковы и Самойловы там устроены по специальности. Понятно, их никто не устраивал, но если человек сам хочет, он может найти свою нишу.

– Допустим, что это так. Но есть еще что-то другое…

– Ну, что, например? Ностальгия?

По большому счету, что-то такое он и хотел сказать, но теперь это звучало пошло, а главное, он сам не мог сформулировать, что его мучает. Было что-то, чего он стеснялся и никогда не мог понять до конца. Десять лет назад, в начале девяностых, одни проводы шли за другими, и каждый раз, когда он узнавал об очередном отъезде, наваливалась тоска, отчаяние и бессилие, как будто он провожал людей на тот свет. Хотя здесь могли годами не видеться. И еще он ловил себя на том, что завидует этим людям. Завидует их легкости. Он никак не мог понять, как они не боятся идти на сознательную ломку себя. Что такое там есть, что окажется ценнее их самих? Он бы много отдал, чтобы заразиться такой же одержимостью, но у него ничего не получалось. Он убеждался в этом каждый день. На днях был у родителей, и мама рассказала, что Валечка, их соседка по площадке, переехала в овощной, а эта квартира осталась родителям. Ее мужу удалось так удачно продать свою двушку на Войковской, а главное здесь нашли почти такую же практически в соседнем доме. Градов слушал одним ухом. Его мало интересовали Валечка и ее муж, и даже овощной. В овощном уже давно было какое-то турагентство, и только старожилам было понятно, о чем идет речь. И в этот момент он понял, что ни в каком другом месте не будет ни овощного, ни Валечки, а значит, не будет его самого. Можно ли привыкнуть к этой мысли, можно ли вместить ее в себя. Многим удается, и с ними даже смешно обсуждать эту тему. Возможно, он ошибался, но ничего поделать с собой не мог.