Читать «Жизнь бабочки» онлайн - страница 121

Рядом со станцией метро находилась школа испанского для иностранцев. Сева каждый день проходил мимо нее по дороге на работу. Как-то Ванда обмолвилась, что один из учителей там – ее хороший знакомый и, если Сева хочет, она может с ним поговорить по поводу уроков.

– Ты же знаешь, у меня нет денег.

– Без денег.

– А какого черта ему это надо?

– Я прошу. Мы помогаем друг другу…

– Это чем же вы помогаете?

– Он учил, я стригла… Он и подруга…

– Чья подруга?

– Его…

– Ты стригла его и его подругу?

– Так.

– А он тебя испанскому учил? По бартеру, значит?

Сева развеселился.

– Ну, ты молоток! Я и не думал, что ты такая бизнесвумен!

Она улыбнулась.

– Слушай, а он тебя качественно обучил! Ты-то его поди так себе стригла! Скажем честно, парикмахер ты средненький.

Он посмотрел на нее выжидающе, но она никак не отреагировала.

– И что, ты его опять стричь будешь?

– Мне не трудно…

Хоакин ему сразу понравился. Он был сдержанным, с разговорами не лез, но часто давал дельные советы. В группе, в которой Сева занимался, было восемь человек. Русских не было, и это радовало. Занимались по вечерам, все были люди работающие. Их уровень назывался базовым, но база у всех была разная. Уже через месяц Сева значительно опережал остальных, и Хоакин предложил перейти в продвинутую группу. Там народ был не такой примитивный, но Сева ни с кем не сближался. Как-то Хоакин принес ему книги. В основном это были стихи поэтов «поколения 98-го года». Для испанцев они были чем-то вроде русских поэтов Серебряного века. Сева хотел сказать, что ему рано читать поэзию, но в последний момент передумал и книги взял.

Он и сам не ожидал от себя такого рвения. Сидел до поздней ночи, делая подстрочники. Ему даже сны стали сниться реже, хотя были такими же четкими, и он не забывал их записывать. Он нашел кое-какие переводы в Интернете. Многие были неточными. Ванда несколько раз предлагала помочь с испанским, но он довольно резко попросил не вмешиваться. Она не обижалась. Разве она могла понять, что стихи – дело интимное. Над первым переводом он бился около месяца. Несколько раз собирался все бросить, но потом в вагоне метро приходило какое-то слово, и он нетерпеливо рылся в сумке в поисках бумажки или записывал фломастером на руке. Потом он уже стал возить с собой блокнот. Он помнил то утро, когда перевод сложился. Он разбудил Ванду и прочел его. Ванда кивала в такт ритму.

– Ну, как?

– Очень красиво.

Его охватило раздражение, и он уже пожалел, что прочел ей перевод. Она испугалась. Сказала тихо:

– Я правда говорю…

– Правда говорю… Что ты понимаешь!

Она согласно кивнула.

Был порыв почитать перевод Черенцову, но он тут же устыдился своего порыва. Даже непонятно, как ему такое могло прийти в голову. Сама мысль вызывала брезгливость. Это все равно что попросить, чтобы тебя унизили.