Читать «Би-би-и-и-и-и-п!» онлайн - страница 6
Станислав Владимирович Брейэр
Тогда вышла из сугроба мышка — холодно ей, голодно. Обрадовалась тёплому хлебу и остренькими зубками отгрызла от буханки кусочек хрустящей корки по своему росту: получилась дверца. Затем выела в хлебе коридорчик, вошла в тёплую буханку и дверцу закрыла.
Вот тем же путём возвращались из города пекарь на санях и ржаная лошадь.
— Ах! — говорит пекарь. — Как это мы буханку потеряли?
— Иго-го! Да вот она! — заржала лошадь.
Обрадовался пекарь, подобрал свой хлеб.
— Мы его сами съедим, — говорит.
— Мне корочку с хрустом, — попросила лошадь. — Только кто это где-то тихо храпит?
Огляделись пекарь с лошадью — никого среди сугробов снежных не заметили. А храп есть.
— Ой! — испугался пекарь. — Кажется, это наша буханка храпит. Послушай…
Он приложил хлеб к лошадиному уху.
— Я уже пять лет живу на этом свете, — удивилась лошадь, — но храпящих буханок не встречала! Хрустящие были.
Приехали они домой, пекарь подзывает собаку:
— Может, нам с лошадью показалось? Правда ли, что она храпит?
Собака стала обнюхивать лошадь.
— Не я храплю, — пояснила лошадь.
Собака обнюхала буханку.
— Вкусная, — говорит. — И тихий храп от неё исходит.
— Кошка, кошка! — позвал пекарь. — Может, нам всем показалось? Послушай ты.
Кошка прислушалась, принюхалась и говорит:
— Пока храпит. Сейчас перестанет.
Открыла хлебную дверцу — заглянула. А в буханке, в коридорчике храпит мышь с круглым животиком и ясной улыбкой. Уютно ей, тепло и сытно.
Улыбнулась кошка такой наивности — и не съела её. Дала хозяину посмотреть.
Стали по очереди тихо-тихо заглядывать в буханку — пекарь, лошадь, собака, кошка — и подолгу оторваться не могли, улыбаясь как на празднике: от мышкиной радости и своей любви.
Самая чистая
В одном городе, напротив базара, жила грязная лужа. Днём она отражала в себе чистые-чистые облака, а ночью ясные-ясные звёздочки.
Однажды она сказала:
— Я тоже хочу быть чистой и ясной!
Купалась она под дождиком. Чистой воды добавилось, но и грязи тоже. Грелась она на солнышке. Меньше стала, но не чище.
Пришла лужа на берег морской — стала мыться, а не отмывается. Тогда лужа поплыла в море, чтобы оно хорошенько прополоскало её.
— Что это там за грязное пятно в нашем самом чистом синем море?! — возмутились моряки на корабле, глядя в бинокли. — И где мы такое уже видели? Ах, это грязная лужа напротив базара!
Её выловили и вернули на старое место.
Тут одна прохожая старушка посоветовала ей сходить в баню. И лужа отправилась в баню.
— Сюда даже люди ходят за деньги, — строго возразил банщик.
Лужа дала ему монету, которую на прошлой неделе в неё обронил богатый коммерсант, а взять из грязной лужи не захотел.
Банщик дал ей мыло, мочалку и тазик. Она прошла в баню, где множество людей мылось дочиста, и принялась скромненько мыться в углу.
Мылась-мылась, мылась-мылась. Стали чистые хорошие люди подходить и тереть ей спинку мочалкой. Даже сам банщик тёр лужу.
И отмыли все дружно, и стала она зеркальной! Улыбаясь, как ребёнок в минуты великой радости, шла лужа из бани, и все встречные люди и животные города поздравляли её с лёгким паром.