Читать «В стране моего детства» онлайн - страница 75

– А сколько миллионов лет длился день шестой?

Отец Петр, красный от гнева, посадил меня на место, пригрозив, что «о подвохе безбожника через дщерь неразумную доведет до сведения властей предержащих, дабы впредь было не повадно». Ничего не поняв из его туманной отповеди, я села на место, искренне недоумевая, почему мой вопрос поверг батюшку в такое негодование. Зато дома отец вволю посмеялся, когда я рассказала о случившемся.

– Так, – заметил он весело, потирая руки, – так-таки и спросила, сколько миллионов лет? Молодец, Нина!

Помолившись о косе, я уснула в уверенности, в убежденности, что Бог не останется глух к моей мольбе и что завтра, к утру, коса до колен у меня будет. Когда я проснулась на другой день, первым моим движением было ощупать голову. Но под рукой по-прежнему были лишь жестковатые вихорки…

Еще один случай сыграл немалую роль в крушении моей веры. В наш поселок приехал архиерей. Это было событие огромной важности для маленького заводского поселка. С раннего утра вся площадь перед церковью была запружена народом, съехавшимся из окрестных деревень. После обедни, отслуженной архиереем, в церковь был открыт доступ всем желающим приложиться к руке владыки. Целый день под палящими лучами солнца простояла я в веренице верующих, трепетно ожидая чуда. Слова «архиерей» и «Бог» были для меня синонимами. Владыка, глядя поверх голов, тупо ткнул в мои губы маленькую сухую руку. Я замешкалась. Он нетерпеливо повел плечом и взглянул на следующего. Под напором, идущих сзади верующих, я вынуждена была отойти в сторону, к выходу. Так вот ради чего я томилась целый день! Какого чуда ждала я? Может быть, я хотела облить слезами раскаяния руки владыки? А может, мне надо было видеть его все понимающие глаза, его тихую всепрощающую улыбку? Вместо этого – нетерпеливый, устало равнодушный взмах руки, мгновенное прикосновение суховатой кожи к губам. Разочарование было полное. Дома отец встретил смешком:

– Ну, как? Сподобилась, богомолка?! Хорошо-о! Он, может быть, перед этим в уборной был и рук, наверняка, не вымыл! Божья благодать!

Слова отца были для меня ушатом холодной воды.

В школе 2-ой ступени мы с сестрой Надей учились в Очере, тоже в заводском поселке в десяти верстах от нашего дома. Снимали «залу» у одинокой старушки. Вторую половину дома хозяйка сдавала местному батюшке, отцу Евгению, у которого была куча ребятишек и жена с большим животом и вечно заплаканными глазами.

Сам батюшка, веселый, с масляными глазками и рыжей бородкой, похожей на подвязанную мочалку, был постоянно «навеселе». И мы с Надей больше всего боялись встречаться с ним на лестнице. Широко расставив свои ручищи, покрытые рыжим пухом, он ловил которую-нибудь из нас и, прижав к стене, похохатывая, щекотал. Мы стали бояться выходить на лестницу, подозревая, что отец Евгений подкарауливал нас. Пришлось рассказать обо всем хозяйке, и с тех пор она стала провожать нас. Стояла на площадке лестницы и ждала, пока мы не скроемся в парадной двери.