Читать «Разум в огне. Месяц моего безумия» онлайн - страница 136
Сюзанна Кэхалан
Помнила ли я то, чего не было? Была ли я человеком, распространившим заразу? Я уверена, что отчетливо помню слова «МОЖЕТ СБЕЖАТЬ» на браслете. Или нет?
52. Портрет мадам Икс
– Наш мозг сочиняет сказки, – объяснила Крис Моррисон, нейропсихолог, проводившая мне тестирование в больнице. Я взяла у нее интервью в декабре 2010 года. – Когда многократно прокручиваешь что-то в уме, мысленные образы обрабатываются, и ты действительно веришь, что была там. Мы добавляем недостающие фрагменты и сцены, которые не можем вспомнить. – Как тот браслет с надписью «МОЖЕТ СБЕЖАТЬ».
По аналогии, в мозгу включается механизм извлечения воспоминаний, когда мы видим нечто узнаваемое. Определенные запахи и образы мгновенно переносят нас в прошлое, заставляя вспомнить давно забытое. Через год после выписки из больницы моя подруга Колин пригласила меня в паб недалеко от дома – «Иганс».
Название паба меня «кольнуло». Была ли я там раньше? Я не помнила.
Мы зашли в фешенебельный ирландский паб и направились к барной стойке. Нет. Я тут раньше не была. Но стоило мне оказаться в центральной ресторанной зоне и увидеть низкую люстру, и я поняла: нет, я все же была здесь еще до того, как заболела, – со Стивеном, его сестрой и ее мужем, перед концертом Райана Адамса. Я не только вспомнила, что была здесь; я помнила даже, что заказывала – рыбу с картошкой.
Блестящий жир. Гора жирной картошки в масляной корочке. Меня чуть не стошнило прямо за столом. Я пыталась что-то сказать, но все мысли были лишь о рыбе с картошкой, поблескивавших жиром.
Ясность нахлынувших воспоминаний потрясла меня. Что еще я забыла? Какие еще воспоминания могут вернуться и выбить меня из колеи, напомнив, как тонка грань между реальностью и вымыслом?
Почти каждый день всплывают новые обрывки. Какие-то незначительные детали, например, темно-зеленые носки, которые я носила в больнице, или простое слово – как в аптеке, когда я увидела лекарство Колас, слабительное, которое принимала в клинике, – и тут же нахлынули воспоминания о сестре Аделине. В такие моменты мне кажется, что это та, другая Сюзанна зовет меня и говорит: «Пусть меня больше нет, но я не забыта». Как та девушка с больничных камер, которая умоляет: «Пожалуйста, помогите».
Но я знаю, что на каждое вернувшееся воспоминание приходятся сотни, даже тысячи остающихся погребенными в памяти. Несмотря на все расспросы врачей, все интервью и отысканные дневники, остается множество впечатлений и обрывков жизни, которые просто исчезли.
Как-то утром, через год после того как я переехала к Стивену, у меня наконец дошли руки разобрать коробки со старой квартиры. Я открыла небольшую коробку, где лежал старый сломанный фен, щипцы для завивки волос, блокноты и маленький пакет из коричневой бумаги. В пакете была открытка с изображением в профиль черноволосой женщины – это была какая-то известная картина, и я знала, что видела ее раньше, но где?
Четко обрисованный прямой нос, высокий лоб. Бледная кожа контрастирует с черным вечерним платьем; плечи открыты, платье держится лишь на двух бретельках из драгоценных камней. Женщина стоит в неестественной позе, облокотившись всем весом на кончики пальцев правой руки, которые опираются о деревянный стол; другой рукой она приподнимает полу платья, как королева. Поза соблазнительная и искусственная. Мне она кажется одновременно надменной и нездоровой – словно высокомерие не позволяет ей признать, что она смертельно больна.