Читать «История штурмана дальнего плавания» онлайн - страница 155

Но всем этим бабушка нас не побеспокоила, старалась, чтобы мы спокойно пробыли вместе как можно больше, не срывая преждевременно Люсю домой. Сказано — родная мать! Вложила в воспитание и учёбу Люси все свои силы и возможности, хотя оставалась одна, так как её муж Павел умер достаточно рано.

При расставании с Люсей мы явно нервничали, высказывали друг другу какие-то последние наставления и пожелания. Расцеловались на дорожку и — в дальний путь.

После её вылета я вдруг обнаружил в своём кармане Люсин паспорт, оказывается, она улетела без какого-либо официального документа, только авиабилет у неё на руках. Возвратившись тут же в этот аэропорт, я обратился к администрации, чтобы дали телеграмму в Москву и на борт самолёта о том, что у этого пассажира паспорт остался в аэропорту Артёмовска, будет выслан почтой на домашний адрес в город Жданов.

Как потом рассказала Люся, она не проверяла наличие своего паспорта, летела спокойно и только из уст стюардессы узнала, где её паспорт. При пересадке в Москве она спокойно использовала только эту радиограмму об отсутствии паспорта, полученную из Артёмовска. Домой добралась без каких-либо приключений, а паспорт потом получила по почте. Да, такое путешествие без паспорта было возможным только тогда — в то прошлое социалистическое время.

Погрузка выставочных экспонатов, наконец-то, была закончена. Портовики приступили торопливо к закреплению этого груза по-походному, стремясь хотя бы на этой операции наверстать какую-то часть упущенного времени. Поэтому не обошлось без огрехов. Во время шторма пришлось в море ложиться судну по волне и силами палубной команды дополнительно закреплять некоторые грузовые места. В основном это относилось к металлическим конструкциям, которые в период качки издавали неприятные характерные звуки при их переваливании то в одну, то в другую сторону при накренениях судна. Устранение этих упущений, допущенных портовиками порта Находка, отмечено также далее — в главе III.

С выходом в загранрейс закончился наш основной каботажный арктический рейс, ради которого мы были откомандированы на Дальний Восток. У нас сложилось впечатление, что перевозка энергетической угольной шихты всего около 9 тыс. тонн — это такое незначительное количество, ради которого вряд ли было целесообразно гнать судно с Чёрного моря на Дальний Восток. А с другой стороны в такие продолжительные и морозные зимы, как в Арктике, даже прекращение работы теплоэлектростанции на один день сравнимо со стихийным бедствием. Возможно, и в данном случае приемлема будет известная поговорка: мал золотник, да дорог. Все эти вопросы остались вне нашей компетенции. Мы со своей стороны, как моряки, приложили в этом рейсе максимум усилий для выполнения полученного задания, как раньше тогда было принято говорить: выполнили задание партии и правительства с честью!

Дополнительное крепление выставочных экспонатов в штормовых условиях в Японском море было небезопасной операцией. На ходовом мостике оставались капитан и вахтенный третий помощник, удерживая судно строго по волне. В трюме совместно с палубной командой работал старший помощник. Приходилось выделывать почти цирковые номера в виде канатоходцев или эквилибристов — протаскивали стальные тросы и обжимали их после закрепления с помощью талрепов. При этом надеяться на «авось», что и так сойдёт, не приходилось, море тут же проверяло результаты нашей работы. Техника безопасности была выдержана, разумеется, под строгие окрики старпома, наблюдавшего за каждым перемещением матросов. В результате этого травм удалось избежать. Груз подкрепили надёжно. Крышки трюмов, открывавшиеся поочередно для подкрепления грузовых мест, уложили снова на свои места на уплотнительную резину и закрепили их по-походному. Судно вновь легло на курс, ведущий к Симоносекскому проливу.