Читать «Роддом, или Неотложное состояние. Кадры 48–61» онлайн - страница 91
Татьяна Юрьевна Соломатина
— Сашка! Тащи стул! Садись рядом со мной!
Она сказала это так просто и естественно, что он побледнел. И еле-еле справился с собой. Так что никто ничего не успел заметить. Эта её простота и естественность были так хороши!.. И возродили, возбудили. Так естественно вытащили чувства из искусственно созданной им же самим комы. Забурлило всё, что может и должно бурлить в любящем мужчине.
Так ещё и не понявшим, что этот поезд ушёл навсегда.
— Саша, ты потрясающе выглядишь! — Шепнула Мальцева ему на ухо, когда вечеринка уже катилась на полных парах. — Заматерел.
— А ты — ничуть не изменилась!
— Это потому что ты не видел меня всего месяц назад. Я была похожа на огромный надувной матрас и весила семьдесят пять килограммов!
Если женщина говорит вам сколько она весила или весит — это всё, парни. Это всё. Но… Только сердцу не прикажешь, только сердцу не прикажешь. Человеческому сердцу не прикажешь разлюбить… Кажется, так пелось в одной старой доброй комедии о волшебстве и любви. И, кажется, Денисов во всё это ещё верил.
Чуть позже они ускользнули. И неспешно прогуливались пешком по очень морозной, признаться, ночной Москве. И Мальцева даже с удовольствием ответила на его поцелуй. И, пожалуй, даже хотела его. Ключи от её «холостяцкой берлоги» — вот они, всегда при ней.
Поймали такси. Еле дотерпели до прихожей. Заняться этим прямо под огромным портретом Матвея теперь ей казалось забавным. Остро-мстительным. Гадким, как всё воистину женское.
А потом ещё и в спальне.
И на кухне.
И ещё раз под портретом.
Чувственность вернулась к ней.
Уже под утро, когда такой красивый и так похожий на Матвея в молодости мужчина — она только сейчас это толком осознала, — варил ей кофе, она, сидя на табурете, закинув ногу на ногу, походя сказала ему в спину:
— Саша, это было прощание.
Он не обернулся, но мускулы моментально напряглись. Вздулись на шее, спине, ягодицах, бёдрах и голенях. … Он не был! Он стал похож на Матвея! Видимо, год с лишним, помимо работы только тем и занимался, что железо тягал. Но стал похож только потому, что был похож. Имел потенциал. Не важно… Теперь это всё уже не важно.
— Ни хрена себе качели, — всё ещё не поворачиваясь к ней, сдержанно сказал он.
Сдержанно и вроде даже чуть с иронией. Так пытается сохранить достоинство сильный мужчина на пороге… На пороге чего угодно.
— Это потому что ты замужем? И… Я готов быть рядом с тобой в любом качестве. Своего… законного мужа ты много лет держала при себе в любовниках.
— Фу! — Рассмеялась Мальцева. — Ты слишком хорош для таких ролей. Просто….
И сама удивилась тому, как натурально рассмеялась. Или даже не так. Не натурально рассмеялась, а натурально так себя и чувствовала. Как будто она снова дурноголовая юная страстная игривая Танька Мальцева, могущая как угодно поступать с мужиками. И ничего ей за это не будет. Ничего и никогда. Потому что…
— Просто мой единственный законный муж… жив.
Зашипел убегающий кофе.
Кадр пятьдесят семь
Другой человек
В отделение патологии беременности поступила беременная Костомарова Евгения Владимировна, двадцати трёх лет, с острым миелобластным лейкозом. Беременность первая, тридцать шесть недель, продольное положение головное предлежание. Ничего необычного. Кроме лейкоза, разумеется.