Читать «Роддом, или Неотложное состояние. Кадры 48–61» онлайн - страница 40

Андрей Яковлев идёт к матери. Исключительно потому, что у той огромное количество знакомых прекрасных врачей. Раз врачи женской консультации не понимают что к чему — надо искать других врачей. Мать соглашается с ним встретиться — материнское сердце не камень! — и внимательно его выслушивает. После чего выдаёт гневную тираду, что она так и знала! Так и знала, что это нищее старое быдло — алкоголичка. И что дети у неё будут — уроды. И что она готова дать денег на аборт (у неё есть специалисты, которые сделают в любом сроке). Пусть он разведётся, пока не поздно, алкоголичка пусть идёт на все четыре стороны в ту огромную жопу, из которой вылезла.

Встреча матери и сына никому из них радости не доставила. Свекровь люто ненавидела невестку и не хотела внуков «от неё». Андрей, напротив, ещё сильней возлюбил жену и возжаждал детей. Любить её он собирался вечно. Даже если она окажется алкоголичкой. Тем более ему самому начинало казаться, как будто жена всё время слегка навеселе. Да и кофейные зёрна в рот жменями закидывает и хрустит, что твоя кофемолка. Может — такая у неё беременная блажь, как она сама уверяет. А может и бухло закусывает, чтобы запаха никто не почуял. Он даже тихонечко перерыл квартиру в поисках нычек. Ничего. Ерунда! Он бы почуял и через кофейные зёрна. Они же спят вместе. В обнимку. И вообще, если знаешь человека — ему надо доверять всегда, а не только в исключительных случаях. Так нас учит классика кинематографа — и она права.

Да и как он мог подумать такое о своей Лене, когда она так обожает их детишек. Разнополых двойняшек Ивана-да-Марью.

Доктор женской консультации продолжал разводить руками на всё происходящее с Еленой Яковлевой. Поставил ей вегето-сосудистую дистонию — давно отживший своё глупейший синдромальный диагноз, который нынче ни один уважающий себя врач не заставит себя же письменно зафиксировать, засмеют! И порекомендовал есть мясо, овощи и фрукты и подольше бывать на свежем воздухе. Но Лена продолжала худеть, несмотря на мясо и овощи. Продолжала раскачиваться и падать, невзирая на то, что Алексей старательно вывозил её в Подмосковный лес в редкие часы, свободные от занятий. Да и вообще, стала оглушённая и невнятная. Если не сказать — заторможенная. И доктор женской консультации, когда она упала прямо у него на приёме, вызвал Скорую. Она сюда Елену Яковлеву и привезла.

— Вы не смотрите, какая она сейчас! — сказал Алексей, окончив рассказ. Сказал шёпотом, потому что Елена уснула. Уснула в присутствии толпы докторов. У женщины действительно был серьёзный упадок сил. — Не смотрите и не думайте! Она очень красивая! — И он с неизбывной нежностью посмотрел на лицо жены. Хотя на красавицу измождённая Лена Яковлева сейчас была похожа как Мальцева — на балерину.

— Скажите, Алексей, походка у вашей жены в последнее время не изменилась? — спросила Татьяна Георгиевна.

— Изменилась. Но она же — беременная! У всех беременных меняется походка. Я читал!

— А не на такую ли? — подал голос Родин и прошёлся по палате не слишком уверенно, широко расставив ноги, избыточно распрямившись. Родина бросало из стороны в сторону и штормило на поворотах. Не зря, ох не зря он учился на актёрском. Он на актёрский когда-то пошёл не потому, что хотел стать актёром, а потому что актёрство у него было в крови.