Читать «Роддом, или Неотложное состояние. Кадры 48–61» онлайн - страница 115

— Когда в автокатастрофе погиб её первый муж — она чуть с ума не сошла.

Святогорский нахмурился. Как будто вдруг что-то понял.

— Хм… Я ещё только раз наблюдал её в таком состоянии. Когда она вернулась из США.

Аркадий Петрович быстро вышел из палаты. Габриэль посмотрела ему вслед. Взяла с прикроватной тумбочки забытую им историю родов, открыла её — были подклеены чистые листы следом за кондуитом её непростого анамнеза и совершённых манипуляций, — разлиновала чистый лист нотной строкой и стремительной летящей рукой с удивительно длинными изящными пальцами принялась рассаживать на «проводах» хвостатых «птичек».

В палату вошла акушерка, проверить капельницу.

— Что это? — спросила она, заворожено глядя на разрастающуюся россыпь.

— Этюд «Анестезиолог».

— А-а-а… — слегка испуганно протянула акушерка. — И вы вот так вот просто можете писать музыку?

Габриэль усмехнулась, не отрываясь от этюда.

— Я, конечно, могу её и не писать. Но я всё время её слышу.

Кадр пятьдесят девять

И совсем другая музыка

В отделение патологии беременности в один день поступили две женщины. Одна постарше, за сорок, Нина Анатольевна Разинкина. Другой, Оксане Пучковой, едва девятнадцать стукнуло. Госпитализировали их в двухместную комфортабельную палату с душем и туалетом. Хотя обе поступили без предварительной договорённости. Ту, что постарше — привезли на Скорой по направлению ЖК. Ничего такого военного. Отёки. Поздний гестоз лёгкой степени тяжести. Парадоксально звучит, да: лёгкая тяжесть? Учитывая возраст её первой долгожданной беременности и предполагаемый срок родов «вот-вот», когда она явилась на плановый осмотр, врач консультации, узрев отёки лодыжек, немедленно отправил её в родильный дом. Хотите писать отказ? Пожалуйста. Но я настоятельно рекомендую. Вы информированы и о последствиях предупреждены. Осознанно принимаете решение отказаться от госпитализации, понимая, что в случае «если» (ваша смерть, смерть внутриутробного плода), врач не виноват. Не то вот там, в Казахстане, дикая история с врачами вышла… Да и у нас тут гайки закручивают лихо, ни за что ни про что…

Нина Анатольевна и не думала сопротивляться. В чём тут же уверила врача. Хотя врач всё равно проговорила положенный ей текст, с некоторой вдохновенной обречённостью. Единственное, что расстраивало Нину Анатольевну — муж в командировке. Творческой. Он у неё, знаете ли, композитор. Ах, знаете? Ну да, в карте записано. Не так, чтобы известный. Но просто он очень талантливый творческий человек. Но без честолюбия. Абсолютно лишён. Так бывает. Добрейший, милейший, талантливейший человек, но… Преподаёт композицию в музыкальном училище.

Мрачный профессиональный зудёж врача женской консультации столкнулся с весёлой вдохновенной болтливостью беременной. Полчаса они беседовали ни о чём, пока в растущей под дверями кабинета очереди изнывали беременные дамы. Расстались лучшими друзьями. Скорая в очередной раз исполнила функцию такси и Нина Анатольевна прибыла в родильный дом.

Юная Оксана Пучкова пришла сама, потому что подумала, что рожает. Её сперва подняли в физиологический родзал. Где и разобрались, что фальшь-старт. Но поскольку у неё в мазке оказались элементы околоплодных вод — и, значит, пузырь надорван и подтекает, — домой не отпустили, а положили в отделение патологии беременности. Как раз в палату, куда двадцать минут назад прибыла Нина Анатольевна.