Читать «Прирожденный лжец. Я или ты?» онлайн - страница 10

Интересные исследования в психологии понимании правды проведены известным российским психологом В.В. Знаковым. Отмечая «глубокий и чрезвычайно интересный психологический анализ лжи», предпринятый П. Экманом, В.В. Знаков пишет, что у него вызывает удивление тот факт, что в отличие от других исследователей, П. Экман не отличает ложь от обмана, а употребляет эти понятия как синонимы. Неправда по В.В. Знакову проявляется в трех разновидностях, а именно: «как вербальный эквивалент заблуждения», далее, «неправду можно обнаружить в различных формах иносказания (аллегории, иронии, шутке и т. п.)» и, наконец, «вранье» — «социальный и психологический феномен», представленный, по мнению В.В. Знакова, «в российском самосознании в значительно большей степени, чем у других народов». Полагая, что «вранье принципиально отличается от лжи» В.В. Знаков указывает его отличительные признаки, которые вызывают у меня возражения.

«Мужчины понимают задачу определения указанных категорий как необходимость рационального осмысления их типичных признаков. Под рациональностью осмысления я имею в виду то, что результатом размышлений мужчин оказывается знание как отличительных признаков неправды, лжи и обмана, так и вреда, причиняемого ими в общении. Соответственно решение об их моральной допустимости или запрете основанных на них поступков у испытуемых из мужской части выборки обычно в значительной степени зависит от типа конкретной ситуации: человека, которого надо ввести в заблуждение, полагаемой выгоды от совершения аморального поступка, вероятности разоблачения и т. п. Вместе с тем определения обсуждаемых феноменов, даваемые мужчинами, в основном имеют результативный характер. Понимание того, в чем заключается их понятийный и коммуникативный смысл, у мужчин одновременно обозначает и формирование решения о возможных областях применения неправды, лжи и обмана. Основанное на знании понимание как бы защищает их от необходимости не только повторного осмысления, но и сильных эмоциональных переживаний в тех случаях, когда они решались на ложь или обман. Процессуалъность мышления женщин при анализе обсуждаемых психологических феноменов проявляется в гибком оперировании фактами, в стремлении не безоговорочно отбрасывать те из них, которые противоречат истине, а отыскивать возможности, строить гипотезы, в соответствии с которыми можно совместить эти факты со своими ценностными представлениями и групповыми этическими нормами. А поскольку конструирование гипотез основано на внутренней убежденности субъекта и всегда предполагает хотя бы минимальную веру в их истинность, то, в отличие от мужчин, для женщин при определении сущности неправды, лжи и обмана наиболее субъективно значимым является не объективно достоверное знание, а вера в правильность своего понимания проблемы. И это естественно, потому что знание обычно характеризует факты объективной действительности, а вера соотносится с мыслями, эмоциями и чувствами — тем, что образует «эмоциональное поле» общения людей. У испытуемых женской части выборки внутренняя детерминация искажения истины как нравственного или аморального поступка обусловлена прежде всего ценностными переживаниями. Рассматривая проблему под этим углом зрения, можно сказать, что для женщин являются типичными мысленные возвращения к совершенным ими лжи или обману, переосмысления поступка, эмоциональные переживания, иногда приводящие к раскаиванию и признанию. Наиболее существенную роль в этих процессах играют коммуникативные факторы — идентификация с обманутым человеком, попытки представить его мысли, эмоции и чувства, сопереживание. Все это способствует тому, что у женщин преобладает добродетельная ложь. Ценностные переживания в основном детерминированы индивидуальной структурой личности и нравственного сознания, в значительно меньшей степени — типом ситуации морального выбора, в которой женщина вынуждена принимать решение: исказить ей истину или нет. В ситуации морального выбора ценностные ориентации человека стимулируют возникновение у него ценностных переживаний, порождают индивидуальный смысл актов неправды, лжи или обмана, определяющий характер их понимания. Другими словами, женщина понимает обсуждаемые феномены так или иначе не столько потому, что она попала в конкретную ситуацию морального выбора, сколько потому, что эгоцентрическое или добродетельное понимание лжи соответствует ее нравственным переживаниям и психологическим особенностям личности» (В.В. Знаков).