Читать «Удивительные приключения Яна Корнела» онлайн - страница 85

Наконец-то закончилась эта панская война!

Только унтеры ожили и прыгали от радости так же, как и мы.

Конечным пунктом нашего марша был Оснабрюк — небольшой, но красивый городок, чудом уцелевший от погрома. Мы расположились неподалеку от него и были удивлены тем, что сюда по большакам и дорогам, ведущим к нему, со всех сторон беспрерывным потоком тянулись обозы, всадники и пехотинцы.

Однажды у нас вдруг мороз пробежал по спине. Мимо нашего лагеря в полном вооружении проскакал большой отряд шведов! На прекрасных гладких конях, с развевавшимися султанами на шлемах, в одних легких латах, прикрывавших грудь, и в высоких коричневых сапогах с широкими отворотами, с которых свисали белые кружева. Они гордо пронеслись мимо нас, даже не взглянув в нашу сторону. Еще несколько дней тому назад они набросились бы на нас, стреляли бы из пистолетов и размахивали мечами, а сейчас они спокойно миновали наш лагерь, точно мы никогда и не воевали с ними.

Мною овладело удивительное чувство, и я подумал: «Почему же нельзя жить в мире всегда? Ради чего еще недавно пало столько сотен тысяч солдат на поле боя и столько же миллионов безоружных погибло от голода и чумы? Во имя чего шведы, французы, чехи и немцы, каждый из которых сам по себе не имел ни к кому никакой неприязни, все-таки в течение тридцати лет убивали, калечили и преследовали друг друга?» Разумеется, это были детские вопросы, и только при взгляде на шведов я не мог удержаться от них. Ответы мне давно уже известны, и сама война, эта чуждая для нас война властителей мира сего, война коронованных и богатых, дала мне эти ответы.

И еще кое-чему научили меня истинные виновники этой тридцатилетней бойни. Они научили меня ненавидеть. Это была ненависть к ним; она была необходимой, крепко засела в моем сердце и не остывает до сих пор. Нет, она не отравила мне сердце, наоборот, она сделала его более крепким и мужественным. Чем сильнее я ненавидел тех, кто заслуживал этого, тем сильнее я любил тех, кто был достоин любви, — страждущих, порабощенных, подавленных, угнетенных. Я происхожу из них, принадлежу к ним и для них пишу.

Да-да, и пусть наш Мельницкий бакалавр Вацлав Донат хоть лопнет, когда прочтет это!

Наш полк был удостоен особой чести — нести сторожевую службу в Оснабрюке и его окрестностях во время мирных переговоров. Каждая из воевавших сторон, ведущих теперь переговоры, выделила для этого по одному полку.

Эта почетная служба, разумеется, имела и свою теневую сторону, — она могла послужить причиной нашей задержки в полку. Но служба была не тяжелой: уже прекратилось бесконечное кочевание с места на место, и стоять на часах не представляло особого труда. С тех пор, как меня забрали в солдаты, я впервые начал регулярно получать жалованье и совершенно перестал думать о том, как раздобыть себе еду; хотя нехватки и голод вместе с войной не прекратились, однако город, в котором велись мирные переговоры, был вполне обеспечен провиантом.

Часовые стояли неподолгу, часто сменялись, и мы сразу же заметили, как много свободного времени появилось у нас.