Читать «Удивительные приключения Яна Корнела» онлайн - страница 145

Наряду с охотой на кабанов мы ходили иногда на ловлю диких коней. Такая охота была связана с гораздо большим напряжением сил. Она нередко затягивалась; заметив вдали табун пасущихся коней, мы должны были обойти его, дав большой крюк, с подветренной стороны, стараясь не вспугнуть коней, а затем гнали их на укрывшихся стрелков. Из конских туш буканьеры вырезали только жир, который перетапливали и приготовляли из него масло для ламп. За горшок такого масла они получали от плантаторов до ста фунтов табаку.

Как видите, у нас была нелегкая работа; она продолжалась от зари до зари, а иногда и до глубокой ночи. Работы у нас хватало по горло, и все-таки наша жизнь не походила на прежнюю. Никто никогда не поднимал на нас руку и не отказывал нам в еде.

Буканьеры сами работали вместе с нами. Они только никогда не доверяли нам оружия и не давали денег. Мы были свободны и могли бы уйти от них, когда угодно, если бы захотели. Но нам было неизвестно, что смогли бы мы делать в другом месте, — повсюду нас подстерегали опасности. Здесь же нам по крайней мере не приходилось бояться людей.

Особенно ценили мы благоприятный поворот судьбы на первых порах. Потом нас стал одолевать cafard, который рано или поздно начинает угнетать всякого человека, если он оторван от своей родины и находится на чужой земле.

Да, вы не знаете, что такое cafard! Это французское слово — я услышал его от Жака. Cafard — ужасная тоска. Сначала человек даже не знает, чего ему не хватает, он еще не думает о родине, но он становится печальным, молчаливым, вешает голову, — ничто его не радует, и он утрачивает интерес ко всему. Потом сознание человека разом проясняется, и его душа рвется домой, только домой. Теперь он не в состоянии думать ни о чем другом, кроме побега отсюда. Затем такой приступ проходит и за ним опять следует несколько спокойных недель. Но cafard постепенно захватывает человека все сильнее и сильнее.

Особенно крепко овладел он нами, — ведь мы совершенно не представляли себе, как и когда нам удастся выбраться отсюда, да и удастся ли это вообще. Когда мы подумали о том, что нам придется здесь скитаться с буканьерами до самой смерти, нами тотчас же овладел ужас и нас не могло уже утешить сознание того, насколько лучше живется нам тут по сравнению с жизнью у табачного плантатора. Впереди у нас не было ничего отрадного, даже порядочной кончины. Однако скоро эту тоску заслонили другие, более насущные, заботы и, в первую очередь, забота о Криштуфеке.