Читать «Дневник maccolit"a. Онлайн-дневники 2001–2012 гг.» онлайн - страница 47

Ира была прекрасна, я видел ее впервые, ее ноготки сверкали перламутровыми блестками. Почему-то я их запомнил. Она говорила мне комплименты, и я понимал, каково это для Чулаки, который не был поклонником этой вещи, как и всех остальных моих вещей.

Поклонником не был, но Ире рассказал и рукопись передал.

Вот в этом он был безукоризнен. Всегда.

Потихоньку мы вошли в то состояние, когда тянет на подвиги и совсем не хочется расставаться. И тут я предложил всем ехать в Комарово (sic!), где я в зимний период пользовался дачей моего приятеля Левы Б., а летом он жил там с семьей, снимая от Дачного треста.

Иногда я закатывался туда с пиш. машинкой на несколько дней, растапливал печь и сочинял что-нибудь, попивая портвейн.

Компания приняла мое предложение с восторгом, включая Ирину. Чулаки молчал. Я тут же купил вина, и мы дружной гурьбой двинулись к выходу. А Финляндский вокзал рядом – через Литейный мост.

Однако силы наши стали таять по мере приближения к мосту и вышло так, что на мост мы вступили в полном молчании втроем – Миша, Ирина и я. Никто не хотел уступать.

Было уже к полуночи. Последняя электричка.

Мы дошли до вокзала, купили билеты, понимая, что игра заходит слишком далеко. И тем не менее мы вышли на перрон и подошли к поезду.

И только тут Чулаки совершенно холодно и бесстрастно произнес:

– Ну, всего хорошего, господа! Желаю удачи.

Повернулся и пошел назад.

А мы с Ириной поехали в Комарово.

Я не знаю, чего ему это стоило.

Об этой ночи я распространяться не буду. Она состояла в основном в том, что мы, утопая в сугробах, воровали дрова с соседских участков и пытались прогреть промерзший дом.

Романа у нас с Ириной не возникло, скорее это можно было назвать расширенным знакомством, но друзьями мы остались на всю жизнь.

Тем не менее я не стал Мишиным врагом. Мы никогда в дальнейшем не вспоминали об этом случае, хотя оба помнили.

Мне всегда было совестно перед ним за свою аморальность. Он был немым укором, но укором благородным. Он не прощал, но и не возмущался.

Примерно в те же годы произошел еще один случай, который запомнился.

Я в ту пору был влюблен в одну прекрасную девушку. Но нам совершенно негде было встречаться. И вот однажды, сидя в том же кафе Дома писателя и выпивая то же вино, мы с ней напряженно и горько размышляли – к кому бы можно поехать в гости и типа переночевать.

И я позвонил Мише. Более идиотского поступка не придумать.

– Хорошо. Приезжайте, – сказал Чулаки, как всегда, бесстрастно.

Мы опять же запаслись вином и приехали к Мише на улицу Рубинштейна, к матушке и кошкам. Там расположились за столиком и стали пить это вино (Миша пил чай), а потом стало слишком поздно, чтобы уезжать, и я попросил Мишу: а нельзя ли переночевать?

Миша пожал плечами и сказал: можно.

После этого он пошел в соседнюю комнату и принес раскладушку с тощим матрасом. Разложил и расстелил. Затем принес раскладную ширму, которой отгородил раскладушку от остальной комнаты.