Читать «Дневник maccolit"a. Онлайн-дневники 2001–2012 гг.» онлайн - страница 256

Никогда не встречал в печати упоминаний о его доходах и состоянии – это было абсолютно неважно, любая сумма не выглядела бы незаработанной. Но это никого не интересовало, а его новые проекты – всегда.

Его поведение в последний период – это особый разговор и самый главный. Но не сейчас.

Я никогда не пользовался ничем, что придумал и осуществил Джобс. Его компьютеры, ноутбуки, планшеты и телефоны были мне обычно не по карману и я довольствовался изделиями его подражателей. Так сказать, пользовался отраженным светом Стива Джобса. И за него я тоже могу сказать ему спасибо.

Отец Федор

28 октября

Моя утилитарная задача весьма проста. Я хочу представить книжку, только что вышедшую в нашем издательстве, и ее автора, писателя Игоря Шарапова, живущего ныне в Америке, в той самой долине, где стараниями русских, китайских и индийских умов делаются самые передовые технологии.

Это шутка, конечно. Американцы тоже в этом участвуют, кажется.

Но посмотрим на книгу.

В ней нет ничего необычного. И картинка вполне пристойная. Это Иероним Босх. «Мученичество святой Либераты».

Однако содержание книги таково, что наши видавшие виды редакторы и корректор пришли в ужас от «разгула бесовщины». И все же мы издали эту книгу. Потому что книга, способная вызвать столь бурные эмоции, наверняка относится к литературе. Это «часть силы, которая вечно хочет зла…» И далее по Булгакову.

Шарапов называет это «готик». Я не знаю, что это такое. Но чувство омерзения при чтении многих страниц с подробными и сладострастными описаниями мучений девушек или детей, изощренных пыток и прочих красот – самое подлинное.

Шарапов в этом мастер. Я знаю его примерно четверть века, но общался с большими перерывами.

Он пришел ко мне домой, предварительно испросив разрешения по телефону, что позволило мне узнать, что предстоящий визитер сильно заикается.

И он явился – худощавый, щуплый еврейский юноша, с рыжими вьющимися волосами, веснушками и голубыми глазами. На произнесение каждого слова ему требовалось втрое больше времени, чем это обычно бывает.

Я набрался терпения, чтобы выслушать. Наконец выяснилось, что он студент-политехник и пишет прозу. Уже тогда он подписывался Шараповым, хотя имел другую фамилию, тоже на букву «Ш».

Он оставил мне рукописи рассказов, я обещал прочитать. И вот прочитавши их, я понял, что не знаю – как и какими словами я буду говорить о них автору. От этого трудно было оторваться, эти рассказы засасывали в свой извращенный мир и не выпускали. Тягучее кружение на одном месте, разжевывание и утончение мысли до полного ее уничтожения, какая-то садистическая наивность, щемящая жестокость, жизнеутверждающий распад.

У автора было всё, что нужно писателю, – своя тема, свой голос, свои тараканы.

Он стал иногда захаживать ко мне и приносить новое. Мои соображения выслушивал с огромным вниманием и благодарил просто-таки подобострастно. То есть всячески подчеркивал ситуацию «мэтр – подмастерье».