Читать «Дневник maccolit"a. Онлайн-дневники 2001–2012 гг.» онлайн - страница 241

Самого сундучка нам почему-то мало.

Но не открывается он. Такая конструкция.

Реплика

16 ноября

Прочитал статью Алексея Саломатина о стихах Верочки Полозковой и Али Кудряшевой.

Конечно, можно и так. Я даже спорить не буду.

Если мы будем судить поэзию по принципу новизны высказывания, то, возможно, автор прав. Но в том-то и дело, что при рассмотрении такой поэзии этот принцип не срабатывает и вообще оказывается ложным. В самом деле, что нового по сравнению с Бродским, Пастернаком, Ахматовой преподносят нам поэтессы? Да ничего.

Но нам это и не важно. Вступает в силу другой критерий, возможно, совсем не эстетический, а нравственный. Я говорю об искренности высказывания. Сейчас он выходит на первый план и завоёвывает аудиторию.

Когда я писал книгу о Вите Цое, я не раз задумывался, чем же Цой «брал» аудиторию. Тексты его в отрыве от музыки практически примитивны. Мелодии очень неплохи, но просты. Сила его заключается именно в искренности высказывания, которая выражается не только в текстах и музыке, но во всём облике исполнителя и в его голосе.

Вы видели, как Вера читает стихи? Ей веришь, простите за тавтологию. То же у Али.

Но даже в отрыве от облика и интонации стихи производят такое же впечатление. Им веришь.

Я не говорю, что другим прекрасным поэтам, может быть, гораздо более своеобразным, не веришь. Но искренность высказывания у них меньше. Это ведь не только правда – это открытость и беззащитность.

Они открыты и беззащитны. За это их и любят.

Поскольку аргумент в виде любви публики у нас давно считается дурным тоном, я на этом умолкаю.

Но мне хочется, читая поэта, верить ему и любить его. Пусть даже это и внеэстетические категории.

Итоги

31 декабря

Главное событие года бесконечно печально. Умер Горчев.

Все остальное более или менее нормально.

Надеялся к 1 января закончить небольшой роман (повесть?) листов на 10–12, где читатель снова встретится с героем «Лестницы» Владимиром Пирошниковым, только ему уже не около 30, как было в «Лестнице», а около 70.

Называется этот роман «Плывун». Плывун, или Сорок лет спустя, так сказать.

Надеюсь опубликовать одной книжкой с «Лестницей» как дилогию.

Вступать в творческое соревнованеие с собою тридцатилетним опасно.

2011

Сорок один год назад

1 января

Здравствуй, год семидесятый!Различаю за чертойПрофиль времени усатыйВ тонкой рамке золотой.То ли память, как овчарка,По следам моим бежит,То ли выпитая чаркаМне несчастье ворожит?Вижу год, как на ладони,В отрывном календаре.Не участвую в погоне,Не участвую в игре.Но когда пробьют двенадцать,Точно обухом, часы,Надо, надо улыбатьсяВ золоченые усы!

1970

Плывун

5 января

Поставил вчера точку. Получилось 11 с небольшим авторских листов.

Раньше это называлось повестью. Сейчас чаще – романом.

Теперь надо по мелочам чистить, поправлять.

Закончить нельзя, можно только прекратить.

Испытываю удовлетворение средней тяжести.

С Рождеством Христовым!

7 января