Читать «Требуюсь Я!» онлайн - страница 51

И когда Максим перестал ее целовать, поднял голову и увидел меня, знаете ЧТО он сказал?

Господи, продюсер, человек, отсмотревший километры пленки со сценами измен, человек с высшим образованием, выпускник ВГИКа… Он сказал:

– Это не то, что ты подумала…

Что же будет дальше? Что я буду делать?

Молча уйти в машину, унося с собой свое разбитое сердце, приехать домой, собрать вещи, обнять Надю, уехать на Север – не могу. Как я покину дом, у меня там бизнес.

Поеду домой и выкину его вещи из окна – да, да!.. Выкину все. На Невский! Окна же наши выходят на Невский. Машины едут по Невскому, а перед ними летят рубашки, галстуки. Носки. Кому-то на бампер падает пальто.

Под нашими окнами почти всегда гаишник стоит. На Невском. Ему на голову упадут последовательно: рубашка Максима, брюки Максима, пиджак Максима, галстук… последними полетят галстуки, как лебеди над Фонтанкой. Эффектная сцена… Сценаристка – это не просто профессия, это образ мышления. Когда я пишу и не вижу сцену, я ложусь на диван (Надя думает, я сплю, а я работаю), закрываю глаза и вижу: все встают передо мной, как живые.

Максим целуется с ней, я их вижу, у меня отнялись ноги – это я придумала. На самом деле я просто подстриглась.

Пока стриглась, спросила у своего парикмахера («парикмахер» звучит несовременно, почти как «дамский мастер», а сейчас мы говорим «мальчик, который меня стрижет»), не знает ли он хороших учителей английского. У парикмахеров обычно есть все, но вот у моего не нашлось ни одного учителя английского.

Я задумалась об учителях, потому что в школе обычно бывают учителя.

Никогда еще никого не нанимала на работу. Кроме Нади двадцать лет назад, но это было совершенно неформально: я спросила ее, не могла бы она… а она сказала «ладно уж». А сейчас все будет по-настоящему, с интервью, резюме и фотографией анфас и в профиль.

Для того, чтобы нанимать на работу и требовать фотографироваться анфас, нужно знать, сколько я буду платить.

Чтобы знать, сколько я буду платить учителям, нужно проанализировать рынок (кажется, это называется провести маркетинговое исследование).

Маркетинг занял минуту: в частных школах и на сайте «Репетитор СПб» час учителя стоит 300–1000 рублей. Учитель в частной школе платит налог 13 процентов, а репетиторы должны заплатить сайту – не помню, сколько именно. Но думаю, они избегают платить сайту.

Вот мое решение: буду платить 1500 рублей в час.

Почему же не самую низкую цену, не среднюю цену и даже не самую высокую, не тысячу, в конце концов?

– Почему? Почему не триста, не семьсот, не тысячу, в конце концов? – спросила Надя, осуждающе спросила, недоброжелательно.

По-моему, в ней говорит ревность: учитель получает в час столько же, сколько она в день. Ревность, понятное дело: сценаристам тоже платят по-разному: одному за серию платят в два раза больше, чем другому… в два, а то и в три! Отсюда истерики, глубинные обиды: сколько тебе платят, столько ты стоишь.

Не хочу знать, сколько Максим заплатил ей за сценарий: вдруг она стоит в его глазах много больше, чем я. У меня язык не поворачивается спросить Максима.