Читать «Мои дневники» онлайн - страница 235

– Иван, сдавайся!

Ребята очумели, но что делать? Сели на башне босые, руки вверх подняли. Немцы осмотрелись, поняли обстановку. Решили наших пленить вместе с танком. Стали думать, как вытащить «Т-34» из тины. Достали трос. Он оказался короток. Их танк стал подбираться к нашему. Немцы пытаются накинуть «серьгу» троса на наш штифт. Короче – сел и немецкий танк. Оба по горло в тине и иле. И тут кончается война: восемь мужиков – четыре наших и четыре немца – начинают разбираться с засевшими машинами. Мат, советы, воспоминания, тяжелое дыхание. Война кончилась для них в эти несколько часов единения в созидании!

(Может быть, потом – сразу в бой, сражаются друг с другом.)

Реальный финал: наши забрали немцев в плен. Но может быть и что-либо другое?

Виктор Петрович Астафьев

* * *

Господи! Сделай так, чтобы моя воля не мешала Твоей!

* * *

Бабушка в электричке, едущей в Сергиев Посад, ходит по вагону туда и обратно. Ходит, ходит, ее спрашивает кто-то:

– Бабушка, ну чего ты все ходишь? Сядь, посиди.

– Не могу, – отвечает, – я Сергию обет дала пешком в Лавру прийти.

* * *

– Батюшка, – говорит бабушка, – меня очень беспокоит судьба жизаны!

– Кого?

– Жизаны!

– Какого жизаны?

– Ну как же, поем же в «Верую»: «Распятого же за ны при Понтийском Пилате…»

* * *

«Я живу, как хочу, а одеваюсь, как могу».

* * *

41-й год. Лето. Наши бегут бегом от немцев. Молодой артиллерист бежит со всеми. Паника!.. Неожиданно останавливается: «Не хочу больше! Хватит». Остается с пушечкой и снарядами. И два или три часа один колотил немецкие танки и пехоту. Весело, как песню пел. Потом его, естественно, убили.

* * *

Было озеро когда-то, потом на месте озера построили большой пивной цех. Но уже несколько поколений уток весной в темноте налетают на это место, подчиняясь генетической памяти. И тут же в изумлении и испуге вновь взмывают в темноту.

* * *

Пустота и временность фестивалей.

* * *

Один человек ест в машине, пьет сок, а другой, праздно стоящий в стороне и кого-то ожидающий, от нечего делать хамски его озвучивает (чавканье, хлюпанье сока и так далее).

* * *

Никак не могущая уйти Надя… Все возвращается из-за угла, делает пируэт и вновь уходит. Но снова возвращается…

Тонкая и вечная привязка ее ко мне и моя к ней.

* * *

5–7 стариков-ветеранов на чеченской войне, и последовательные истории каждого из них в той, Великой, войне.

Униженные ветераны, без лекарств, денег, без помощи, собираются с силами и едут на войну в Чечню. Их может собирать старик-чечен, которого за сопротивление сталинскому выселению отправили тогда в штрафбат. И вот он собирает по бывшему СССР своих однополчан. Из Курска, Минска, Донецка и т. д.

Параллельно мы видим их Великую войну, кто как воевал, как выжил. Кто-то, возможно, тогда предал. Расплата – здесь, через 50 лет.

Может быть, старик-хохол встречает тут среди наемников своего внука.

– Зачем ты здесь? Что защищаешь? – Нет ответа.

Может быть, в Чечне историю можно локализовать: освобождение заложников в роддоме. Беременные женщины. Басаев. Тут могут быть и снайперши.