Читать «Геополитика апокалипсиса. Новая Россия против Евросодома» онлайн - страница 131

Его в Выборге арестовали за незаконное пересечение границы и посадили. Он довольно долго даже не верил, что он в России. Говорил мне: «Я знаю, арестовали меня в России, в Выборге. Но потом вывезли. Это не Россия». Спрашиваю: «Почему не Россия-то?» – «А я, – говорит, – посчитал: вот здесь солнце восходит, здесь заходит, то-сё, широта, склонение…» Долго мне его пришлось убеждать, что он в российской тюрьме сидит…

Так вот, у него при аресте было изъято довольно много ценностей: около двух тысяч долларов, двести швейцарских франков, фамильный серебряный перстень с рубином… А поскольку операция проводилась совместно финскими полицейскими и нашими ментами, нашим пришлось составить официальный протокол. Так бы они, естественно, все его деньги по карманам распихали, но при финнах постеснялись. И у Джалали Сабах Али на руках осталась копия протокола, что у него доблестной российской милицией изъято «20 банкнот по 100 долларов, 200 швейцарских франков» и всякие прочие вещи.

Встает вопрос: ему скоро освобождаться, надо всё возвращать, а где взять? В лучшем случае это всё там, в Выборге. Если вообще еще цело. Ну, начальство меня попросило как-то урегулировать этот вопрос. И ведь урегулировали! Я с ним побеседовал и начальству объяснил, что если курду денег не вернут, он сразу после освобождения поедет в Питер, в норвежское консульство, и устроит там международный скандал. И, представьте себе, ценности нашлись! Правда, не сразу…

В общем, был я этому курду родной матерью, как Малыш Карлсону. Я оперу потом говорю: «Гражданин начальник, оцените юмор ситуации: я сижу по второй части 282-й статьи. По второй! Разжигание, да еще с отягчающими. И вот я, как Малыш за Карлсоном, не щадя живота своего хожу за курдом…» А он мне: «Всё-всё, не говори ничего больше. Понимаю. Да, смешно».

* * *

С евреями я тоже на зоне интересный опыт получил. В Борисовой Гриве сидел со мной Марк Коростошевский. Его родители вывезли из Советского Союза, когда он был совсем маленьким, в Израиль. И он там, в Израиле, учился в ешиве хасидской, такой ортодоксальной иудейской школе. Правда, в результате обучения религиозный аспект жизни как-то просвистел совершенно мимо него. По-моему, я про иудаизм знал больше, чем он. Потом он служил в израильской армии, причем в боевых частях. Потом понял, что на исторической родине ему не очень комфортно, и вернулся в Россию. Здесь женился, у него родился ребенок, но гражданство российское восстановить не успел. И угодил в ДТП со смертельным исходом, сбил человека. Так и попал в тюрьму.

Мы с ним много беседовали. В тюрьме все скучены на одном пятачке, деваться некуда – разговоры длинные… Ну где бы я еще получил из первых рук информацию о том, как обучают в ешиве, как устроен быт израильского солдата? Причем я не скрывал, за что сижу, – он прекрасно это знал. Шутили по этому поводу. Я говорю: «Марик, ты мне как старому и закоренелому антисемиту расскажи про это и про то… Я же должен повышать свой уровень, так сказать, квалификации…»