Читать «Я все помню» онлайн - страница 175

Но их содержимое, в соответствии с заключенным соглашением, огласке не предавалось. В крушении всего Фейрвью не был заинтересован никто. А это случилось бы неминуемо, потому как городок у нас маленький. Я уже говорил об этом раньше, но должен повторить еще раз. Никто не желал усомниться в своем браке, в друзьях, в учителях своих детей, в дочери или матери. Усомниться и встать перед выбором. В Фейрвью не было места гневу, который породила бы огласка подобных сведений. Поэтому были обнародованы только даты и возраст женщин. В итоге записи вернули Фрэн Салливан, которая, надо полагать, хранит их в милом, безопасном месте в своем новом доме в Майами. Оставаться в Фейрвью она, конечно же, не могла. Ей еще нужно было поднимать сыновей. Распродав автосалоны (два из них купил Том Крамер), семья Салливанов уехала куда подальше, чтобы начать новую жизнь.

Шарлотта в конечном счете рассказала Тому о связи с Бобом. На следующий день после того, как муж спокойно дал ему умереть.

Я не могла позволить ему барахтаться в чувстве вины. Образы раны в голове Боба, разбрызганных мозгов и крови были еще слишком свежи. И картина человека, плачущего на полу, тоже. Том был потрясен тем, что чуть было не сделал. А от того, что сделал, приходил в ужас. И именно я была тем человеком, который его к этому подвел. Я положила ему в машину биту и заставила поехать в тот автосалон. И исправлять это надо было не кому-то, а мне.

Шарлотта мне ничего об этом не говорила, но я могу сказать, что храбрость Тома и в конце концов его способность сдерживать гнев позволили ей посмотреть на него по-новому, понять, что он человек сильный. Мужчина, способный защитить свою семью, а не только плакаться другим, чем он занимался весь этот год. Но в нем обнаружился и некий изъян, правда? Да, Боб, вероятно, в любом случае умер бы, но ведь Том не сделал ровным счетом ничего, чтобы его спасти. До идеала ему было еще далеко. И именно это позволило Шарлотте распрощаться с хорошей Шарлоттой точно так же, как до этого она распрощалась с плохой.

Что же касается Тома, то он, узнав о грехах жены, наконец признал, что достоин ее, достоин своей семьи, достоин этой жизни.

Переживать подобные вещи порой бывает трудно. На долю большинства семей не выпадает судьбоносных событий такого рода, неизбежно влекущих за собой потрясения. Инертность, косность, рутина – перед лицом столь могущественных сил трудно измениться.

После смерти Боба Салливана Шарлотта и Том стали другими людьми.

Я, конечно же, сошел с ума. Пришел в ярость. Чувствовал боль. Был опустошен. Без конца ходил с этой язвой в желудке, которая высосала из меня все соки. Я заставил ее рассказать все в подробностях – где они встречались, как часто, сколько времени проводили вместе. Вынудил в деталях описать тот день, когда они нашли Дженни. Она извинилась только раз. Рассказала о своем детстве. Была совершенно спокойна, не вымаливала у меня прощения, лишь хотела, чтобы я понял. Сказала, что вы помогли ей разобраться в себе и объяснили, что она так нуждалась в двух ипостасях своего «я» из-за стыда, который носила в душе. Рассказывая об отчиме и о том, как это случилось в первый раз, плакала. Я слушал. Закончив свой рассказ, она просто встала и вышла. Я остался в комнате один. Потом две недели Шарлотта к этой теме не возвращалась.