От Волги по степям ходилКолонной огненной мороз.Мои морщины холодилКристаллами последних слез,Слезой ребенка и жены,Которых небу целовать.Мы были вооружены,Мы отправлялись воевать.— Равняйсь направо! Грудь впередКричал солдатам старшина.Кто выживет и кто умрет —Мы все равны, одна страна.Играй, трубач, и вейся, флаг,Мы все вернемся, смерти нет!И замыкает левый флангЕврей, лирический поэт.Читай присягу, старшина,Взойди на белое крыльцо.У нас у всех — одна страна,Одна война, одно лицо.И если плен — так лучше тлен,Так лучше песне пулю в рот.Целуй покрепче флаг с колен,Мы отправляемся на фронт.И… шагом арш! И вейся, флаг.Кто выживет и кто умрет?Поэт из Минска — левый фланг.— Равняйсь направо! Грудь вперед!А там, где белый снег сиялВ долине белой, как бумага,Там белым зайчиком стоялРебенок мой, моя присяга.
1941
Старшина
Пер. А. Кронгауз
Завалило снегом всех,Стелется метель по скату,И, проваливаясь в снег,Старшина стучит к комбату.Сонный поднялся комбатИ скорей за автомат:— Что за новость приволок.Старшина — солдатский бог?Может, вражеский десант?— Нет, товарищ лейтенант!— Спирт привез? Ребят обрадуй..— Нет, товарищ лейтенант!— Вызывают за наградой?— Нет, товарищ лейтенант!— От невесты, может, новость?— Нет, товарищ лейтенант!— Старшина, имей же совесть,Шутишь ты, а может, пьян?— Не шучу я и не пьян.В штаб доставили баян. —Лейтенант вскочил: — Да ну?!Крепко обнял старшину:Моего седлай коня,Вороного «Быстрого»,Горячее он огняИ быстрее выстрела…Мчись скорей в политотдел,И чтоб баян не проглядел. —Нет дороги — целина,Стелется метель по скату…Выполняет старшинаПриказание комбата.Конь летит по целине,По деревням ветер свищет.Пепелища. Пепелища…К штабу мчится на конеСлавный минский паренек,Старшина — солдатский бог.Спирт во флягах на столе — Молодец старшина!И обед кипит в котле — Молодец старшина!И в кисетах есть махра — Молодец старшина!Письма всем принес с утра — Молодец старшина!Так гони скорей коня, старшина,Батарее нашей песня нужна…Пролетает час-другой,Над замерзшею рекойЗанимается рассвет,Поле освещается…Старшины все нет и нет,Он не возвращается.Сел комбат за телефон:— «Дон!»«Дон!»Слышишь, «Дон?!»Это говорит «Двина».Был у вас мой старшина?— Старшина?Нет, не бывал!Погоди, он ростом мал?Как же, был такой у нас,Ускакал домой тотчас…Прямо с «Дона» на «Двину»Ожидайте старшину…Снова день…И ночь кончается…Вьюга хлещет вдоль дорог.И опять не возвращаетсяСтаршина — солдатский бог.Показался наконецИз-за леса жеребец,Распушил по ветру хвост,Закричали все:— Кос-кос!Но не шел он — поднял уши,Натянулся весь струной,Будто песню ветра слушал,Песню вьюги за спиной,На спине его меж ссадинОпустевшее седло,Где же, конь, твой смелый всадник,Или вьюгою смело?На комбате нет лица.— В лес! За мною! Три бойца!…Вдруг споткнулся на бегу —Шинели зеленые,Два фашиста на снегу,Вьюгой убеленные.На шинелях кровь чернаЧуть снежком заметена.Что-то там темнеет с краюВозле сломанной сосны,Не ушанка ль меховая?Да! Ушанка старшины!Вот и сам он в сторонеСпит на снежной простыне,На торжественной, безбрежной,Что расстелена вокруг,Спит он на постели снежнойПод родное пенье вьюг.Завертелся снежный улейСон спокоен. Ночь глуха.И баян, пробитый пулей,Развернул над ним меха.
