Читать «Все дело в платье» онлайн - страница 37

Татьяна Ивановна стояла около двери в Машину комнату в растерянности. Впервые за долгие годы она не знала точно, как ей следует поступить. Маша приехала даже не поздно – рано. Одна, без жениха и, кажется, на такси. Татьяна Ивановна не видела, только слышала, как та входила в квартиру с поспешностью человека, боящегося быть застуканным. Никаких прощаний, никаких поцелуев и приглушенных смешков, бормотания, словом, ничего того, чего мама ожидала, хоть и не одобряла. Но о том, что случилась, по словам самой Маши, катастрофа, Татьяна Ивановна узнала только утром, когда Маша отказалась вставать.

– В каком это смысле ты никуда не пойдешь? – опешила Татьяна Ивановна, стоя напротив запертой двери с часами в руках. – Ты и так уже опоздала. Думаешь, если у тебя жених – директор вашего этого поселка, можно опаздывать на работу?

В ответ на эти слова Татьяна Ивановна услышала какие-то странные звуки, словно кто-то наступил на голубя, и он барахтается, пытается вырваться, хлопает крылышками и булькает от напряжения. Татьяна Ивановна попробовала дверь – еще раз совершенно напрасно, хотя это было не в традициях дочери – запираться.

– Ты что, не одна там? – заподозрила Татьяна Ивановна, после чего звуки стали куда более определенными. Маша рыдала. – Что случилось? Ты заболела? Тебя обидели?

– Мама, оставь меня в покое, пожалуйста, – голос дочери звучал слабо, сдавленно. Слова явно давались ей с трудом.

– Я не могу оставить тебя в покое, пока ты не объяснишь мне, что произошло! – воскликнула Татьяна Ивановна возмущенно. Это было правдой, никогда еще Машина мама не уходила, так и не разузнав, в чем, собственно, дело. И Маша прекрасно знала об этом.

– Ничего! Ничего особенного не произошло! – выкрикнула Маша зло.

– Впусти меня, – потребовала мама, почувствовав, что диалог между ними начался. Маша некоторое время не подавала никаких признаков жизни, а затем ее дверь вдруг распахнулась, и мама попала внутрь, в царство слез. Маша стояла на пороге, в слезах, в пижаме, в состоянии маловменяемом.

– Что? Что ты хочешь? – крикнула она. – Чтобы я сказала тебе, что ты была права?

– В чем именно я была права? – удивилась мама, рассматривая беспорядочно разбросанные вещи, рюкзак валяется на полу, а телефон… – Маша, разве можно так обращаться с техникой?

– Мама, ты можешь просто уйти? – попросила Маша, бросив короткий, полный боли взгляд на разбитый в мелкие щепки «яблочный» телефон.

– Зачем ты его разнесла-то? – потрясенно спросила мама. – Он разве не рабочий?

– Рабочий, – покорно повторила Маша. – Плевать. Заплачу.

Татьяна Ивановна подошла к Машиной кровати, присела на край и некоторое время молчала, просто не зная, что сказать. Маша так и стояла перед ней, в своей смешной детской пижамке, кулаки сжаты, губы дрожат, а из глаз текут слезы. Лицо отекшее, красное, плачет, видать, не первый час. Во сколько она пришла? Татьяна Ивановна не отметила специально время, и теперь жалела об этом.