Читать «Истории для больших и малельких» онлайн - страница 7

У портретов великих писателей они вспоминали их произведения, обсуждали Онегина и Печорина, Анну Каренину и Карамазова. Юлия не могла не поражаться, насколько их мнения совпадали.

Особенно долго Андрей Николаевич стоял у портрета Пушкина. Юлии даже показалось, что в его добрых глазах сверкнули слёзы.

– Я считаю, – тихо проговорил он, – что Пушкин – из гениев гений. Его талант – это что-то нечеловеческое.

Уму непостижимо, как такое чудо могло появиться на свет!

– Вы знаете, Юленька, я с раннего детства полюбил Третьяковку. Много часов в какой-то прострации бродил по её залам. Любимым моим занятием было представить, что я герой какой-то картины. Я видел себя мальчиком в картине Репина «Не ждали» и живо ощущал безграничную радость от неожиданного появления отца, который много лет отсутствовал.

Я воображал себя юношей в картине Иванова «Явление Христа народу» и прямо-таки физически осязал тепло, даже жар взора великого человека, от которого распускаются в душе замечательные чувства и ты как бы обновляешься.

Девушка слушала его, широко распахнув свои зеленоватые глаза, потом произнесла:

– Вы удивительный человек, Андрей Николаевич. Я готова слушать вас вечно, но, простите меня, я очень устала, буквально с ног валюсь, – и взяла его под руку.

Когда они вышли из музея, Андрей Николаевич сказал:

– Я ставлю Третьяковку выше Музея изобразительных искусств. Это жемчужина, недооценённая в мире. Как жаль, что ни Европа, ни Америка до сих пор не признали по достоинству русскую живопись!

Отойдя несколько шагов от музея, они увидели немолодую женщину, цыганку, просившую милостыню. В руках у неё был небольшой плакатик с таким обращением: «Добрые люди, помогите! В далёком сибирском городе умер мой сын. А у меня нет денег на дорогу, чтобы попрощаться с ним. Помогите, пожалуйста!»

Андрей Николаевич остановился и прочитал этот призыв бедной матери.

Цыганка тем временем вгляделась в него и вдруг воскликнула:

– Андрюша Николаевич! Никак вы?

В тот же миг он тоже узнал её и удивлённо произнёс:

– Кармелла, бедная, неужели с тобой случилось такое несчастье?

Он наклонился и с жаром пожал её скрещенные руки.

– Я помогу тебе! – проговорил он. – Какая удача! Я только вчера получил зарплату!

Потом обернулся к Юлии и пояснил:

– Это та самая цыганка, которая мне предсказала счастливую встречу с вами!

– А я, признаться, подумала, что вы всё это выдумали…

Андрей Николаевич достал бумажник, вынул из него всё содержимое и отдал нищей. Затем снова обратился к Юлии:

– Будьте добры, отдайте всё, что у вас есть с собой, я вам тут же верну.

Девушка повиновалась, и содержимое её кошелька оказалось в руках цыганки.

Та горячо благодарила, пыталась даже целовать им руки, но Андрей Николаевич обнял её на прощание, и они под благодарные причитания женщины удалились.

Когда они отошли, Юлия спросила:

– Вы близко знали эту женщину?

– Да нет, отвечал он, – несколько раз встречал её на рынке, как-то разговорились, и она погадала мне.

– Вы потрясающий человек, – внимательно глядя на него, произнесла девушка. – Малознакомой женщине отдаёте всё, что имеете, как вы сами-то жить будете?