Читать «Свита мертвой королевы» онлайн - страница 12

– Что ж. Будь по-твоему, Франка Сорья. С этого дня ты становишься моим пажом.

– Ферранте Сорья. Ваш послушный паж, – уточнила я.

Глава шестая. О том, как Франка была пажом

Это только в деревнях говорят, что, мол, работа в поле – сущий ад, а стать слугой благородного господина – значит вытянуть счастливую карту и весь век точно сыр в масле кататься.

Мой граф гарцевал на прекрасном арабском скакуне, а я и Жуан бежали за ним по дороге, проклиная на чем свет стоит и коня, и его самого. Не раз я задыхалась до такой степени, что у меня темнело в глазах.

Проезжая мимо старого кладбища, верный Жуан напоролся на лежавший на дороге гвоздь, и добрейший граф позволил ему остаться на денек-другой в ближайшей деревне, для того чтобы залечить свои раны. Жуан плакал и умолял графа не бросать его на произвол судьбы. Он чурался казавшихся ему опасными крестьян, понимая, что один он нипочем не доберется до Ковильяна.

Сочувствуя Жуану, я попросила его сиятельство оставить с пострадавшим кого-нибудь из сопровождавших кортеж воинов, но тот только пожал плечами. Дороги были по-настоящему опасны, и Альвару, потеряв Жуана, не мог жертвовать своей собственной охраной. Граф не принадлежал себе, а из-за непредвиденной остановки он и так порядком отстал от принца, которому верно служил и рядом с которым должен был въехать в Ковильян.

Мы распрощались с Жуаном. На расходы Альвару оставил ему кошелек с двадцатью реалами, так что если учесть, что один реал – это день еды, то Жуан мог даже пожировать немного.

С тех пор я больше не видела Жуана и ничего о нем не слышала. Одно можно сказать с определенностью: вряд ли он сбежал бы от графа с двадцатью реалами. А значит, немного залечив полученную рану, он зашил за подкладку оставшиеся деньги и похромал в сторону Коимбры, да, должно быть, по дороге напоролся на одну из местных шаек, где и был убит. Светлая ему память.

Перед отбытием из Коимбры граф одел меня в свой старый наряд, выдав сапоги, но я берегла их, не надевая во время всего пути, так как опасалась, что новые получу нескоро.

Во время остановок на постоялых дворах больше всего на свете я мечтала поскорее напиться колодезной воды и упасть на мягкую солому. Но я должна была чистить и поить коня, прислуживать Альвару за столом, стелить ему постель и драить оружие, если в том имелась надобность. Граф был строг с прислугой, а я теперь являлась его пажом.

Ночью, когда я желала только одного – забыться сном на постели возле дверей моего господина, Альвару приказывал мне ложиться рядом с ним и изводил меня до первых петухов своими ласками, радости от которых из-за усталости я почти не чувствовала. Едва только я забывалась тревожным сном, граф тут же пихал меня в бок, требуя немедленно бежать на конюшню или торопить трактирных слуг с завтраком.

Перед принцем я должна была всегда быть одетой как парень и говорить более низким голосом, чтобы он не заподозрил неладное. В общем, не сладко пришлось мне в эти три дня, и когда мы въехали наконец в Ковильян, я чувствовала себя исхудавшей и больной. Но это еще не все.