Читать «Романы. Рассказы» онлайн - страница 69

— А ты уверен, что мы доплывем до русских берегов? — спросил седоусый боец.

— Надеюсь, — ответил Гугас и добавил: — Я никого не неволю, кто не хочет рисковать, может остаться здесь.

— Что ты, Гугас! Как так можно! Куда ты, туда и остальные, — поспешил заявить седоусый.

— Мы все пойдем за тобой, куда ты прикажешь! — хором поддержали его остальные.

Ночью у берега, за скалой, бойцы ждали приближения баркаса. Ночь была темная и тихая, только пенящиеся волны монотонно катились по песку. На рассвете вдали показался красный огонек, он то поднимался, то опускался или совсем исчезал. Все до боли в глазах следили за огоньком. Разрезая своим острым носом волны, к берегу подходил баркас. Команда убрала паруса, и баркас, скользнув по воде, врезался в золотистый песок и остановился. Когда вся команда баркаса сошла на берег, отряд Гугаса кинулся на них из засады. Ошеломленные неожиданностью, матросы не оказали никакого сопротивления. Мазманян с группой бойцов погрузили на баркас бочки с водой и провизию.

Капитана и еще одного пожилого матроса вытащили из кустов и подняли на баркас. Там Гугас приказал капитану:

— Поведешь баркас к русским берегам. Мои люди помогут тебе во всем. Знай — я три года плавал на море и хорошо разбираюсь в компасе. При попытке с твоей стороны повернуть обратно сюда, в Турцию, ты немедленно будешь убит. Ясно?

— Хорошо, поведу! — стуча зубами, согласился капитан.

Через пятнадцать минут баркас, покачиваясь, вышел в открытое море.

Зеленые берега начали постепенно отдаляться. Гугас встал во весь свой богатырский рост на корме и бросил последний взгляд на землю, где веками жил его народ. Он поднял сжатый кулак и, угрожая невидимому врагу, потряс им в воздухе.

Глава четвертая

Жить, чтобы бороться

Вторые сутки шел дождь. Вторые сутки скитался Мурад по горным тропинкам, не чувствуя холода, усталости, голода; он был теперь одинок в этом мире, все прошлое для него стало сплошным кошмаром, а будущее… он не знал, будет ли оно у него. Где-то недалеко от тех мест, где он бродил, проходила дорога: он часто слышал крики караванщиков, звон колокольчиков, песни, но не решался выходить на дорогу: там турки, там смерть!

Но прошел еще один день, и Мурад, уже без сил, все-таки вышел на дорогу и поплелся за одинокой арбой, которую медленно тащила старая тощая лошаденка.

— Эй, кто ты? — крикнул ему настороженным голосом крестьянин.

Мурад ничего не ответил. Ноги его сами подогнулись, и он упал лицом в липкую грязь.

Крестьянин остановил лошадь, сошел с арбы и подошел к мальчику. Он легко перевернул слабое тело Мурада и покачал головой — перед ним было только жалкое подобие человека.

— Опять армянин, — тихо произнес крестьянин, будто боялся, что его могут услышать, и добавил уже со злостью: — Ироды, что делают с людьми!

Он поднял безжизненное тело Мурада на руки, положил на доски, накрыл мешками и хлестнул кнутом свою лошадку. Арба со скрипом покатилась вперед, проваливаясь колесами в глубокие ухабы, залитые мутной водой.